Энергетики говорят, что без подъема тарифов они не смогут модернизировать свое производство и дело кончится техногенной катастрофой. Но какие все-таки станции они собираются строить за счет тарифов? Если это по-прежнему будут мощности, сконструированные под дешевый газ, то можно ли это назвать перспективной политикой? Ведь газ скоро закончится, и давно пора переходить на уголь, а это иные станции. Но эти вопросы можно правильно решить, только просчитав стратегию развития в масштабах всей страны.
Другой пример - вступление в ВТО. Какие цели мы преследуем? Выйти на международный рынок? У нас нет конкурентоспособных товаров. Качественно повысить конкуренцию на внутреннем рынке? Отечественный производитель пока неконкурентоспособен. А получим мы резкое повышение тарифов естественных монополий, безработицу и инфляцию. Опять же потому, что никто не озаботился предварительными просчетами.
До четвертого квартала прошлого года наблюдался промышленный рост. Но это было результатом самоуправляемых процессов. Если бы экономика получила своевременную помощь в своем естественном стремлении к сбалансированности и росту, то мы не оказались бы сейчас перед угрозой промышленного спада.
О начинающейся рецессии свидетельствуют исчерпание потенциала факторов роста и неблагоприятные тенденции в ряде отраслей и регионов России. Впервые за последние годы стала стремительно падать рентабельность большинства предприятий черной металлургии. Если доля убыточных предприятий в отрасли в 2000 году была 28 процентов, то к сентябрю 2001 года она составила 37,6 процента.
Негативные тенденции, к сожалению, будут усиливаться, они подталкиваются ростом тарифов естественных монополий и падением спроса. Сможет ли в этих условиях пережить виток спада население градообразующих городов, например Сибири?
Озабоченные надвигающимися социальными проблемами региональные власти пытаются спасти ситуацию на своем уровне. Заключено соглашение о тарифном регулировании между угольщиками, железнодорожниками, энергетиками и металлургами. Оно охватывает пять регионов Сибири - Кемеровскую и Новосибирскую области, Республику Бурятия, Республику Алтай и Алтайский край.
Сейчас готовится комплексная программа развития Сибири, которая будет содержать обоснованные показатели экономического и социального развития на перспективу. Выяснилось, что при плановом подходе и определенной стратегии можно превратить ранее дотационный регион в регион-донор. Это, к примеру, собирается продемонстрировать Кемеровская область. Но как согласовать региональную экономическую политику с политикой федеральной? Трудно даже выяснить, есть ли она и что собой представляет.
Пока что ведутся только бесконечные разговоры о промышленной политике на макроэкономическом уровне. Мы имеем пассивную промышленную политику, которая сводится к отдельным мерам в области денежно-кредитных отношений, финансовой стабилизации, внешнеторговых связей и ценовой политики.
Член Совета Федерации С. Шатиров считает, что здравая промышленная политика невозможна без внятной нормативной и правовой базы: "В стране имеется определенный консенсус относительно целей и путей развития отечественной экономики, то есть согласие и понимание того, что сельское хозяйство необходимо развивать и поддерживать, что в будущем энергобалансе страны должна вырасти доля угольной промышленности, что рост в перерабатывающих отраслях должен стать основой долгосрочного промышленного развития, что импульсы развития должны получить не отдельные сырьевые анклавы, а вся территория России. Единственное чего нет, так это внятной промышленной политики, реализующей эти структурные цели развития. Без активного участия государства спад экономического роста преодолеть будет просто невозможно".
Какие инструменты целенаправленной и осмысленной промышленной политики должны стать предметом скорейшего обсуждения? По мнению сенатора, изложенном им в соответствующей записке, это меры по стимулированию спроса, меры финансовой поддержки производителей, регулирование цен естественных монополистов, субсидирование цен на социально значимые товары или прямая бюджетная поддержка потребителей, помощь в разработке и развитии рынков новых видов продукции, государственные программы подготовки и переподготовки кадров.
Первым шагом на пути выработки государственной промышленной политики может стать принятие "Закона об энергетической безопасности", который сейчас активно разрабатывается в околоправительственных экономических кругах.
Несомненно, разработчики должны принять во внимание мнение практиков-промышленников и управленцев, которые считают необходимым выделить два главных направления. Первое - связь роста экономики и тарифов естественных монополий. Второе - структурное изменение ТЭКа.
В связи с этим представляется заслуживающим внимания мнение губернатора Кемеровской области А. ТУЛЕЕВА. Он считает следующее:
- "Закон об энергетической безопасности" должен установить оптимальное соотношение различных видов топлива в топливно-энергетическом балансе страны. Сейчас более 80 процентов составляют газ и нефть (62 и 21). Доля угля в топливно-энергетическом балансе страны составляет сегодня 12, 5 процента. В то время как доля угля в ТЭБ других стран значительно больше. В США она составляет 56 процентов, Германии - 55, Китае - 70, Австрии - 88, даже в Японии, стране, не имеющей своих угольных ресурсов, - 20 процентов.
Причем запасов угля у нас достаточно: 200 миллиардов тонн, из них в европейской части - 10 процентов, 90 процентов - в азиатской части (потребляет европейская часть 49 процентов, все остальное - Сибирь).
Что касается обеспеченности нефтью и газом: страны ОПЕК обеспечены ими на 85 лет, а Россия - всего на 16. Себестоимость добычи газа на новых месторождениях уже сейчас выросла в семь раз.
Между тем, несмотря на то, что угольная отрасль стала наконец-то рентабельной, ее потенциал не используется в должной мере. На складах постепенно накапливаются значительные излишки. Причина - многие ТЭЦ хотели бы использовать уголь, но не имеют необходимых средств на технические переделки. Даже ТЭС, специально построенные для работы на угле, но перешедшие на газ, не могут себе позволить реконструкцию. Следует также учесть, что новые станции должны быть экологически чистыми, не заставлять людей дышать угольной пылью. А это дополнительные средства. Говорят о том, что уголь в два раза дороже газа. Но при существующих тенденциях топить газом - это все равно, что топить ассигнациями. Не мешало бы подумать о будущих поколениях.
Часто можно слышать, что дальневосточные станции построены под особый сорт угля, что кузбасский уголь им не подходит. Но Кузбасс сегодня единственный источник качественных углей в России. Воркутинский и Ростовский угольные бассейны практически закрылись, а уголь, который завозится на Урал из Экибастуза, не соответствует промышленным требованиям - в нем слишком много породы и серы.
Показательно, что проблема ценовых и структурных диспропорций в отечественном ТЭКе беспокоит многих. Ширится инициатива "снизу" по выработке стратегии в области энергетики. Уже прошел "круглый стол", несколько совещаний, готовится обсуждение проблемы в Совете Федерации. Рассмотрение проблемы на правительственном уровне должно расставить все точки над "i".