На фестивале искусств "Славянский базар в Витебске" народная артистка Грузии и России Тамара Гвердцители представила свой новый международный проект - альбом "Лунная ночь в Стамбуле", записанный в дуэте с турецким певцом Серхатом. С этого обстоятельства мы и начали нашу беседу.
- Тамара Михайловна, почему после удачного творческого союза с французом Мишелем Леграном вы обратили свои взоры в сторону "берега турецкого"?
- С маэстро Леграном мы продолжаем работать, он сейчас пишет для меня песни, и к осени выпустим новую программу. А наш дуэт с Серхатом зародился в прошлом году на "Славянском базаре", когда мы в фестивальном жюри представляли каждый свою страну. Ежедневно виделись на пресс-конференциях, вместе ужинали, обсуждали конкурсантов. Потом Серхат показал записи своих песен. И сама собой пришла идея спеть вместе. Сегодня проект обрел реальные очертания, скоро выпустим компакт-диск, а пока на заключительном концерте фестиваля прошла премьера двух первых баллад: одной на русском, другой на английском. Мы волновались, но боевое крещение, кажется, прошло удачно.
- Я знаю, что вы поете на семи языках. А с Серхатом общаетесь на турецком?
- Нет, по-турецки я не понимаю. Говорим на английском. Но самое главное, мы общаемся на языке музыки, который понятен без переводчиков. Каждый из нас привносит в дуэт интонации своей страны.
- В любом дуэте важна лирическая тема. Возникла ли она между вами? Насколько я знаю, вы женщина свободная, а Серхат - мужчина видный, говорят, у себя на родине он играл в театре Ромео...
- Ну, что бы я сейчас ни сказала, "лирическую тему" вы все равно допишете. А другие журналисты досочинят. Мы с Серхатом, конечно, уже вышли из возраста Ромео и Джульетты. Между людьми, которые вместе выходят на сцену, должны быть доверительные отношения. Невозможно петь песню с человеком, которому не симпатизируешь. Это закон сцены. В данном случае музыка настолько сильна, товарищеские отношения настолько крепки, что, наверное, можно обойтись без дополнительной "лирики".
- Если не возражаете, вернемся немного назад, к началу вашей вокальной карьеры, когда вы пели в детском эстрадном ансамбле "Мзиури" ("Мечта"), гремевшем на весь СССР. Медики утверждают, что ранняя слава вредит психике ребенка: развивается звездная болезнь, появляются проблемы в общении с не столь именитыми сверстниками...
- Наш ансамбль принадлежал Дворцу пионеров, и все мы, конечно же, были пионерами. А, если помните, пионер и слава - понятия несовместимые. В коллективе, где 20 девочек, весьма, надо сказать, темпераментных, педагоги держались того курса, чтобы никого особенно не выделять - сцена и жизнь сами покажут и расставят все по своим местам. В этом смысле нас воспитывали в строгих устоях советской морали. Единственной привилегией было то, что "мзиурята" пропускали учебу. Чему по малолетству мы очень радовались.
К тому же насладиться плодами ранней славы мы попросту не успевали, поскольку были слишком заняты репетициями, выступлениями, переездами из города в город. Помню, как двое суток ехали поездом на гастроли в Ленинград и столько же времени обратно. Нас сопровождала женщина-педагог, которая жутко боялась ответственности. Тех, кому досталась верхняя полка, на ночь она привязывала веревками... Но строгий режим мы терпели недолго и почти всю дорогу проказничали и веселились от души. Для многих из нас это было первое путешествие на поезде. Мне тогда было 10 лет.
- Своих детей вы бы охотно отдали куда-нибудь на "Фабрику звезд" или в "Народные артисты"?
- Нет, что вы. Сейчас все измеряется деньгами: и концерты, и компакт-диски. Уже нет тех самоотверженных педагогов, которые трудились не за сумасшедшие гонорары, а просто в свое удовольствие. Нет таких людей, которым я бы всецело доверила своего ребенка. У моего сына Сандро хороший слух, замечательный голос, и, как говорят в Грузии, "есть совесть". Этому парню не место в шоу-бизнесе. Только теперь я понимаю, как же в детстве мне повезло.
- В марте по всем новостным лентам прошло сенсационное сообщение, что Тамара Гвердцители собирается выступить на "Евровидении-2008". Цитирую: "Певица ничуть не сомневается в своей победе. Не останавливает ее и то, что зрители "Евровидения" отдают предпочтение молодым участникам". Скажите, зачем вам этот "конкурс художественной самодеятельности", как охарактеризовал "Евровидение" продюсер Бари Алибасов?
- Некоторые люди выдали желаемое за действительное. Это произошло, когда мы с Серхатом записывали в Брюсселе свой альбом. К нам поступило предложение: а не спеть ли вам вместе на следующем "Евровидении"? Мы сразу сказали, что у нас нет особого желания это делать. Но, как известно, главное заронить зерно. И вот уже журналисты подхватили, интерпретировали и растиражировали этот слух. Но зачем мне "Евровидение" после того, как я покорила "Славянский базар"? От витебской фестивальной публики я всегда настолько вдохновляюсь, что впечатлений потом хватает на весь год.
- Вы одна из немногих, кто не дает рухнуть хрупкому мостику культурного общения между Россией и Грузией. В свете напряженных отношений между нашими странами, периодически обостряющихся, обращались ли к вам с той или другой стороны за какой-либо дипломатической помощью?
- К сожалению, в данном случае ни один человек вне политики сейчас ничего не может решить. Мы просто терпеливо ждем, до чего же договорятся профессиональные политики и дипломаты. Всецело зависим от этого. А пока приходится ездить на родину не напрямую - через третьи страны, поскольку воздушное сообщение Москва-Тбилиси не восстановилось. Летаем либо через Киев, либо через Баку. Это нас печалит. Мне кажется, расхождения между Россией и Грузией во многом преувеличены, и вскоре все эти недоразумения должны урегулироваться.
- В 2004 году вы впервые спели в опере, спустя два года сыграли в кино, потом дебютировали в драмтеатре. Все это случайности или целенаправленный поиск себя?
- В кино я действительно попала случайно. Мы дружим с Олегом Митяевым, через него я познакомилась с Тодоровским-старшим и его супругой Миррой, которая является автором сценария и сорежиссером сериала "Жена Сталина". Мы тепло общались, и я оказалась на съемочной площадке. Сыграла оперную певицу и родственницу Сосо, которая слишком много знала и пыталась открыть глаза на происходящее своей подруге Наде Аллилуевой. Первый опыт в кино, кажется, удался.
Театр в моей жизни - большое событие, к которому я шла разными путями всю жизнь. Три года назад на базе московского Театра Российской армии Юлий Гусман поставил спектакль с элементами мюзикла "Человек из Ламанчи", где я играю Дульсинею Тобосскую в дуэте с Владимиром Зельдиным - Дон Кихотом. Выходить на одну сцену с таким корифеем - для этого требуется определенная смелость. Но Владимир Михайлович помог мне, повел за собой.
И свою третью ипостась я реализовала на Украине. Спела партию Кармен в одноименной опере Жоржа Бизе, которую поставил Юрий Чайка в Днепропетровском оперном театре. Кстати, мы пели по-французски, на языке оригинала. Дульсинея и Кармен - это мечта любой актрисы, любой певицы. А я с этого начала. Пришлось отложить на время мои проекты на эстраде, которой я честно служу всю жизнь. Но оказаться в океане гениальной классической музыки - это чудо, ради которого стоит пожертвовать многим.
- Некоторые деятели культуры восточных кровей, живущие в Москве, покупают на своих исторических родинах землю, разводят виноградники, давят вино собственных марок. А у вас просыпается тяга к земле?
- У меня никогда не было желания заниматься виноделием, как, впрочем, и никаким другим бизнесом, даже если бы он приносил чувствительные дивиденды. К этому ведь тоже нужно иметь призвание. А я - музыкант, живу в своем мире. Как у многих грузин-москвичей, в Тбилиси у меня есть дом моего детства, куда я с удовольствием приезжаю, он сохранил какую-то чудесную атмосферу. Туда любит ездить мой сын, для меня это очень важно. Родина остается в моей музыке, в моей душе.
Беседу вел