Сегодня исполняется 60 лет народному артисту России Геннадию Хазанову, но на пенсию он не торопится.
Этот день Хазанов собирается провести на работе - он впервые сыграет Наполеона в спектакле "Морковка для императора". Премьера спектакля состоится на сцене Государственного Театра эстрады, где Хазанов занимает должность художественного руководителя.
Вот уже около сорока лет Геннадий Хазанов - профессиональный эстрадный артист. В прошлом году, понимая, как складываются обстоятельства, видя, что потребность в его концертах сократилась, он прекратил сольные выступления. Вернее, почти прекратил. Но не объявлял: "Я УХОЖУ!!!"
"Артисты, особенно артисты эстрады, любят публично прощаться и заявлять о своем уходе. Правда, потом выясняется, что никуда они не уходят. А если так прощается еврей, то, как вы понимаете, уже никаких шансов, что он наконец-то уйдет, нет… - говорит Хазанов. - Поэтому я не прощаюсь и, соответственно, не ухожу. Просто говорю, что основное время сейчас посвящаю не сольным концертам, а театральной сцене, и очень рад этому обстоятельству".
В последнее время Хазанов все чаще высказывается о политике, связывая с ней перемену своего творческого настроения и мироощущения:
"Иногда мне задают вопрос: что ж вы так погрустнели с жизнью? Что вам сказать… Закончилась, как писал Толстой, энергия заблуждения. У меня действительно было ощущение, что, когда коммунисты уйдут, всё будет совсем по-другому. В 1984 году я оказался на гастролях в маленьком городке на Ставрополье вместе с одним талантливым писателем. Сейчас он живет вне России, не могу сказать, что счастлив, думаю, не был бы он счастлив и здесь. Боюсь, что это - не быть счастливым - судьба еврейского художника. Имя городка через одиннадцать лет узнал весь мир - Буденновск. После концерта мы с ним пешком шли до гостиницы. Теплая ночь, фантастической красоты звездное небо… И он мне говорит: "Ты знаешь, как я не люблю коммунистов. Но ты не представляешь себе, что здесь начнется, когда они уйдут от власти…" Я сказал: "Этого не может быть!" "Может, - сказал он. - Увидишь".
Понимаете, когда монополию на убийство государство отдало в частные руки, когда монополию на антисемитизм государство отдало туда же, выясняется, что ты живешь в абсолютно непредсказуемом режиме, ты не знаешь коридоров, по которым тебе двигаться. Потому что тот концлагерь, в котором мы жили, имел свои четко прописанные законы. И ты мог к этим законам так или иначе приспособиться".