Степаныч закончил свой монолог, перекинул лопату с одного плеча на другое и свернул с улицы Льва Толстого в какой-то двор. Я следом. Прошли мимо развалюх столетней давности, потом через дыру в заборе. Снова небольшой дворик. Вокруг домишки на курьих ножках, явно под снос. Но люди в них еще живут.
- Копай здесь! - ткнул пальцем Степаныч и вручил мне лопату. - А я подменять буду. Успеем - клад наш!
- Мой недавний знакомый - пенсионер, бывший моряк. Клады с аквалангом за плечами искал на дне всех южных морей. Пиастров у него целая коробка. Есть даже несколько золотых гульденов XV века. Нашел на дне Средиземного моря.
В Самаре Степаныч деньги откапывал не раз, но только бумажные. А кладов, как он считает, в городе полно. Недаром этимология слова "Самара" связывается и со значением "купец". Прятал народ клады совсем не от соседа. С Волги то Стенька грозит, то Емелька. В общем, жизнь была нервная, вот и закапывали сундучки от греха подальше.
Степаныч долго рылся в архивах и составил карту купеческих теремов и амбаров. С тех пор потерял покой и сон. Мест, где могут храниться клады, на карте десятка три. Мой знакомый мечтает найти клад и подарить его музею. Чтобы поставили на самое видное место, а внизу табличка: нашел такой-то...
Когда на улице Венцека экскаваторщик в 1995 году случайно откопал чугунок с золотыми монетами чеканки 1912 года, Степаныча чуть удар не хватил. Ведь у него на карте это место было обозначено жирным крестом. Пятирублевых монет в чугунке оказалось 18 штук. Десятирублевых столько же.
Другое потрясение Степаныч пережил, когда на улице Арцыбушевской рыли котлован под строительство дома для военнослужащих. В этом месте у Степаныча на карте тоже красовался крестик. Клад, как выяснилось, помещался в трехлитровой банке. Когда золотые червонцы 1898 - 1903 годов разошлись по рукам, специалисты оценили их в добрый десяток теперешних миллионов рублей.
Но за моими земляными работами Степаныч следил строго. Когда я отдыхал, он сам брался за лопату. Непонятную мне спешку объяснял коротко:
- Пока Цербера нет!
Вот уже глина пошла. Бывший "морской волк" аж приплясывает от добрых предчувствий .
- Ах ты злодей! - раздался вдруг чей-то неласковый голос.
Степаныч окаменел. "Цербер!" - обреченно проговорил он. И тут же необъятных размеров тетка схватила его за воротник.
Дальше и вспоминать не хочется. Яму мне пришлось закапывать одному. Тетка тем временем не выпускала моего знакомого из своих ручищ. Оказывается, рядом с нашим шурфом, в сарайчике у нее находится погреб, а в нем картошка на зиму. Степаныч, как выяснилось, уже пытался вести тут раскопки, но был изгнан с позором. Вот и позвал меня на помощь...