"Труд-7" уже писал о Гоше, который родился через два года после смерти своего отца благодаря современным медицинским технологиям и горячему желанию екатеринбургского педагога Екатерины Захаровой, потерявшей сына, иметь внука. "Уникальный младенец, - говорит Сергей Балезин, эмбриолог Екатеринбургского центра семейной медицины, где был "зачат" Гоша. - Впервые в мире мы использовали сочетание четырех методов: постчеловеческую репродукцию (оплодотворение после смерти донора провели впервые в России), транспортировку живого материала из другой страны, "зачатие в пробирке" и благополучное суррогатное материнство... На Западе такого не разрешили бы".
Уникальный трехмесячный малыш до сих пор не имеет документов. В загсе его не зарегистрировали: по российским законам такой ребенок существовать не может, и родная бабушка ему не полагается. Отец умер до его рождения, мать неизвестна (использовалась яйцеклетка безымянного донора) - так мертвого отца не вписывают, а матерью считается та, что родила, хоть и не передала ребенку ни единой хромосомы. Родная бабушка, которая нечеловеческими трудами добилась рождения младенца, все это время боится, что ребенка отберут. Из загса ее отправили в суд.
Репродуктивного законодательства в России вообще не существует. "Мы провели медицинскую часть, - говорят врачи-репродуктологи. - Запрещающих инструкций на этот счет нет. А юридические вопросы наши клиенты решают самостоятельно. Как поступать в таких случаях, мы не знаем. Да и случаев-то таких не было". В этом вопросе мы отстаем от Запада как минимум на десять лет.
В зависимости от биомедицинской, религиозной обстановки в разных странах решают эти вопросы по-разному. Католики очень жестко: в Италии, например, искусственное оплодотворение запрещено, что порождает так называемый репродуктивный туризм, итальянки осаждают московские клиники, которых в столице уже 15. В Австралии такой запрет действует в некоторых штатах. В Великобритании криоконсервация разрешена, но искусственное оплодотворение на территории страны запрещено. Самый деликатный момент - постчеловеческая репродукция. В Германии на нее полный запрет. В США донор должен определенно высказаться "за" в завещании или в разговоре при многочисленных свидетелях и после его смерти должно миновать не менее года траура. В Израиле разрешение на подобную операцию дает суд.
Дело первого российского младенца, появившегося на свет после смерти отца, сейчас решает суд Верхней Пышмы, пригорода Екатеринбурга. "Думаю, что решение об усыновлении будет положительным", - считает специалист отдела опеки Лилия Шакурова. А пока по документам маленький Гоша остается без имени, без отчества и без бабушки.