Завершив прием экзаменов в Щепкинском училище, Соломин забежал в кабинет сделать кое-какие дела и побеседовать со мной. Я вежливо поинтересовалась у мэтра, почему у него такой усталый, если не сказать измученный, вид. И он с горькой усмешкой ответил: "Если переживу бесконечную тяжбу с РЭУ, которая длится уже около года, то проживу до ста лет".
Дело в том, что старый дом, где на последнем этаже живут Соломины, давно не ремонтировался. Который год здесь протекает крыша, проржавевшие трубы лопаются, на стенах образуется плесень, а из отверстий в ванной и раковине исходит такое "амбре", что приходится их затыкать. Соломин долго терпел, не жаловался, все ждал, когда же коммунальщики прореагируют на его звонки. Но, судя по всему, им безразлично, в каких условиях живет народный артист СССР (вот если бы "новый русский"...). И даже когда один высокопоставленный начальник, оказавшись в театре, пообещал Соломину взять этот вопрос под свой контроль, то и тогда дело не сдвинулось. Комиссии приходили, а слесари, кровельщики так и не осчастливили. Словом, до боли знакомая ситуация под кодовым названием "реформа ЖКХ". Только вот я никогда не думала, что подобная участь может постигнуть "адъютанта его превосходительства"...
Договорившись с женой, что она будет ждать ремонтную бригаду, Соломин собирался с 1 августа отдохнуть недельки две в санатории, привести на природе нервы в порядок, подлечиться. Как-никак год был трудным: трагедия с младшим братом, выпуск нового спектакля "Таинственный ящик", съемки в многосерийном фильме "Московская сага" по роману Аксенова, где Соломин сыграл старого хирурга, прошедшего сталинские лагеря.
Перед тем как отправиться в санаторий, он зашел к знакомым кардиологам, и те настоятельно посоветовали ему лечь в кардиоцентр для профилактики, что вполне естественно для 68-летнего человека, отягощенного такими нагрузками, которые не всякий молодой потянет. Думаю, Юрий Мефодьевич был очень недоволен их решением, поскольку всем в Малом театре известно, как он не любит болеть - даже с высокой температурой выходил на сцену. Когда же я позвонила в дирекцию театра, напуганная сообщениями газет, что якобы со здоровьем Соломина (кстати, очень близкого "Труду" человека) совсем худо, то услышала: "Ну уж от вас, Любовь Владимировна, мы этого никак не ожидали! Неужели вы не понимаете, что эти слухи распускаются ради ажиотажа вокруг имени известного артиста".
Положив трубку, я подумала: ну почему бы нашему брату-журналисту не оставить в покое Юрия Соломина, решившего подлечиться, и немного пафоса направить против того же злосчастного РЭУ? Тогда, быть может, коммунальщики к выходу Соломина из больницы заменят трубы и отремонтируют крышу, чтобы над худруком императорского театра больше не капало и его утро не начиналось со звонка: "Пришлите, пожалуйста, слесаря, нас заливает!".