Южная Осетия: восемь лет после войны
Для того чтобы попасть из России в Южную Осетию и обратно, виза не требуется, достаточно внутреннего паспорта. Но на затерянном в кавказских горах российском погранпункте Нижний Зарамаг молодой погранец требует еще и загранпаспорт, долго изучает оба документа, выспрашивает о цели визита. Конечно же, я еду к друзьям, потому что за 11 лет прирос к этой израненной республике и ее людям душой и сердцем.
Знаменитый Рокский туннель, по которому российские войска спешили на помощь нашим миротворцам и осетинам, не узнать. За пять лет после моей последней поездки он превратился в сияющее суперсовременное сооружение, оснащенное всеми системами безопасности. Дороги отменные, чистые. Небольшие формальности на осетинской границе. Еще час спуска по горному серпантину — и мы в пригороде Цхинвала. На подъезде, там, где когда-то стояли зажиточные грузинские села, теперь зияют пустыри: дома снесены практически полностью (их обитатели бежали в Грузию в 2008-м).
Столица непризнанного государства встречает необычным для этих мест ярким светом: на центральной улице, носящей имя Сталина (когда-то и сам город назывался Сталинир), все еще горят новогодние гирлянды. Новые фонари освещают восстановленное из руин культовое для Цхинвала здание драмтеатра и обновленный дом президентской администрации. В центре наконец-то положен асфальт, отремонтированы многие разрушенные войной постройки. Но главное: в Южную Осетию поступают российский газ и электроэнергия, решена и проблема водоснабжения. Большинству жителей есть где умыться, согреться, отоспаться в тепле.
Все это за российский счет. По сей день бюджет республики формируется за счет поступлений из России. С 2008-го по 2012-й на нужды Южной Осетии было перечислено 40 млрд рублей. Еще почти столько же — за последние пять лет. Немалые деньги, если учесть, что население Южной Осетии не превышает 40-50 тысяч человек (по другим оценкам — 35 тысяч).
Говорят, на совещании, которое устроил сразу после отражения грузинской агрессии высокопоставленный российский чиновник, было решено превратить республику в витрину, обращенную к Грузии и поддержавшему Тбилиси западному миру. Но реализовать эту вполне реальную задачу не получается. О причинах в Цхинвале вам шепотом расскажут на каждом углу. Про систему откатов и взяток, про кумовство и клановость во власти, про использование бюджета в личных целях...
Ни подтвердить, ни опровергнуть не могу. Но факты налицо. Из окна президентского кабинета наверняка видны невооруженным глазом лежащие в руинах еврейский и армянский кварталы, буераки неасфальтированных дорог, разрушенный механический завод, ремонтные мастерские.
Кое-где странные одноэтажные домики-скворечники три на три метра — жилье, построенное для обездоленных на деньги ОБСЕ. Обитателей в них не видно. Здесь же остатки некогда шумного, но теперь закрытого властями рынка. Его перевели в центр города и, как говорят, отдали на откуп зятю президента Леонида Тибилова. Три старушки торгуют яблоками, орехами, сыром и травами. Цены московские, покупателей практически нет. А ведь Южная Осетия некогда была богатейшим сельскохозяйственным регионом. Нет, вкуснейшее домашнее вино есть в каждом доме. Но дальше натурального хозяйства дело не идет. Стоят два пивных завода, один из них современный, построенный грузинами в Лениногорском районе. Изредка выпускает продукцию цех по розливу прекрасной местной минеральной воды. Нет сбыта...
А потому мечта любого, особенно молодого, осетина — уехать отсюда куда подальше. Второй спасительный вариант — пробиться во власть. Там самая денежная и престижная работа. Администрация президента, парламент, КГБ, МВД, министерства экономики, образования и прочие важные ведомства. И все это на 40 тысяч жителей. Утром город просыпается от крякания и завывания сирен — вельможи на шикарных джипах торопятся по полупустым улицам на работу. Служить народу...
Есть еще торговля — магазинчики, кафе. Чиновникам (бюджетникам) и их семьям надо же чем-то кормиться. Некоторые продукты контрабандно (хотя вполне открыто) завозятся из Грузии, часть из них идет дальше в Россию под видом осетинских. В бюджет ничего не поступает. Если предположить, что среди грузинской зелени и мандаринов попадаются наркотики, то можно понять: при здешней системе этот бизнес будет укрепляться. По крайней мере, попытки местных антикоррупционеров перекрыть его законодательно или хотя бы явочным порядком ни к чему не приводят. Интересно, что в обратную сторону контрабанда не поступает.
Река Ляхва отделяет шикарное по здешним меркам здание российского посольства от памятника, олицетворяющего отношение власти к своему народу, — аварийного здания турбазы. Там 50 семей, более 200 человек беженцев, ютятся в нечеловеческих условиях уже два десятка лет. В грязных, отапливаемых электроплитками крохотных комнатушках живут по пять человек. Канализация отсутствует, нечистоты сливаются прямо в подвал дома... Пару лет назад власти снизошли — провели холодную воду на этажи (раньше жители носили воду из реки или от колонки в километре от дома).
У входа встречаем идущую в этот ад юную осетинку в чистенькой кадетской форме. Марианна родилась и выросла в этом доме. Другой жизни не знает. Вышедшая на разговор здешняя старожилка Лейла с безнадегой рассказывает, как в прошлом году ей удалось броситься в ноги российскому представителю Владиславу Суркову и передать ему письмо жителей — мольбу о помощи. «К кому мы только не обращались. И к президенту Кокойты, и к президенту Тибилову, и к оппозиционерке Алле Джилевой, ставшей министром по социальным вопросам, и к уполномоченному по правам человека Давиду Санакоеву, и в российское посольство. О нас вспоминают только накануне очередных выборов. Мы уже никому не верим, и на выборах президента 9 апреля будем голосовать против всех».
Таких «памятников» в Южной Осетии немало, хотя есть пустующее нормальное жилье. Но это еще одна особая тема: финансирование жилого фонда, подряды на новое строительство... Говорят, все дело в людях. Немало претензий было у народа к президенту Эдуарду Кокойты, который ныне в основном проживает в Москве и которому оставлены все привилегии на родине. Пришедший уже после четырех послевоенных лет на волне народного недовольства президент Леонид Тибилов ныне находится под таким же яростным огнем критики.
Люди не верят власти. За восемь послевоенных лет так и не создано программы развития экономики региона, нет сколь-нибудь крупных проектов. Единственный относительно крупный инвестор Таймураз Боллоев, поднявший из руин швейную фабрику, налоги в бюджет не платит. Другие не идут из-за отсутствия частной собственности на землю и гарантий капиталу. Были проекты возведения туристического кластера, создания офшорной зоны, строительства пищевых фабрик. Ничего не реализуется, регион продолжает жить за российский счет. Поразительно, что в такой крохотной, но стратегически важной республике за столько лет не наведен порядок.
Хотя многие здесь рассуждают и так: нынешняя худая стабильность все же лучше, чем военная неустроенность. Но глава местного парламента и лидер партии большинства «Единая Осетия» Анатолий Бибилов, генерал запаса, экс-министр по чрезвычайным ситуациям, на съезде партии пообещал к предстоящим президентским выборам подготовить программу превращения республики в самодостаточный регион. Для этого все есть: природные условия, людские ресурсы, помощь России. Вопрос один: сможет ли Анатолий Бибилов преодолеть неверие и апатию, поселившиеся в израненных сердцах южных осетин?