Так случилось, что о святых, живших много веков назад, мы порой знаем куда больше, чем о тех, кто совсем недалеко отстоит от нас по времени. Речь о новомучениках российских минувшего века. Разве что с репрессиями против первых христиан сравнимы по масштабам гонения и мучения, обрушившиеся на православных в советские годы. От некоторых из них остались лишь имена и отрывочные сведения об обстоятельствах гибели. О других известно чуть больше.
Один из новомучеников российских поминается Церковью на этой неделе, 8 марта. Пресвитер Николай Дмитров, болгарин по происхождению, был обычным сельским священником в Тверской губернии. Его любили за бескорыстие и готовность поддержать любого, кто нуждался. После революции эти его качества приобрели особую окраску. Ведь помогать в пору было ему самому, лишенному всего, что только возможно. Но он оставался в роли доброго пастыря для односельчан. В любую погоду ходил пешком (лошадь у него отобрали) в дальнюю деревню за двадцать пять километров, чтобы причастить больного. Поскольку не мог помочь нуждающимся деньгами, помогал лично в крестьянской работе и ремонте дома. Нищих обязательно усаживал за стол вместе со своей многодетной семьей. Когда второго священника из этого села, Григория Раевского, арестовали, от отца Николая потребовали лжесвидетельства против собрата. Он решительно отказался. Вскоре арестовали и его самого. Отпустили ненадолго. И новый арест.
Ни гонения, ни нужда, ни тяжелая болезнь не сломили его духа. Он не думал отказываться ни от священства, ни от открытого исповедания веры. В конце концов терпение властей кончилось. 8 марта 1930 года Николая Лавровича Дмитрова "за контрреволюционную деятельность" расстреляли в Тверской тюрьме и похоронили в одной из братских могил. В 1956 году вдова отца Николая добилась его реабилитации, в 2000 году он был канонизирован как святой.
А 12 марта празднуется память другого русского пресвитера - Тита Печерского, который жил в XII веке в Киево-Печерском монастыре и прославился победой над собой. Точнее - над своей гордыней. Однажды он крепко поссорился с другим монахом, диаконом Евагрием, с которым прежде дружил. Ссора оказалась такой сильной, что примирить их не мог никто. И вот Тит сильно заболел, так, что уже прощался с жизнью. Тут-то он и попросил слезно у Евагрия прощения. Диакон с негодованием от примирения отказался и вдруг упал замертво. Тит же выздоровел и стал с тех пор образцом кротости и великодушия. Он рассказывал братии об откровении, которое было ему во время болезни и помогло усмирить гордыню. Примирение с братом, по его словам, означало примирение с Богом, именно оно спасает не только от преждевременной телесной смерти, но, главное, от смерти душевной.