Пожар, подобный нынешнему, уже случался в Подмосковье в 1972 году. Тогда, несмотря на советские ударные методы, горящие торфяники и леса не могли потушить до начала осенних дождей.
У жителей Москвы и Подмосковья осталось мало приятных воспоминаний о конце лета 1972 года. «В то лето у меня не было отпуска, и я провел все время дома, в столице, — рассказывает пенсионер Александр Алферов, работавший в 1972 году инженером на заводе. —
В тот год была такая же невыносимая жара, как и сейчас. «Последний дождь прошел в апреле, — вспоминает жительница подмосковных Люберец Светлана. — И вот в начале августа в Шатуре вспыхнули торфяники».
Очень быстро огонь перекинулся на все, что находилось вокруг торфяников. «Горели дома, сельскохозяйственные и промышленные предприятия, деревни и поселки, — вспоминает военный летчик в отставке Дмитрий, служивший в 1972 году под Москвой. —
Пожары вокруг Москвы были не самыми большими. Например, в Горьковской области площадь территории, охваченной огнем, в 18 раз превышала подмосковную. Однако руководство страны начало спасать столицу в первую очередь.
В Шатуру, где горящих торфяников было больше всего, временно переехал тогдашний министр обороны Андрей Гречко. Руководство КПСС распорядилось создать специальный штаб по борьбе с пожарами.
К Шатуре начали стягивать армию — всего около 24 тысяч человек. Кроме этого, власти мобилизовали около 30 тысяч добровольцев. Александр Алферов вспоминает, что добровольцами их трудно было назвать. «На нашем заводе на тушение пожаров людей забирали почти принудительно. В основном брали лентяев, так как хорошие инженеры и работники были нужны в цехах, а не в поле».
Торфяники тогда разбили на несколько квадратов и ввели туда девять специально мобилизованных трубопроводных бригад. Вода подавалась беспрерывно.
Кроме того, советское руководство прибегало и к нестандартным способам тушения огня. «Однажды я был свидетелем того, как водитель цементовоза остановился на обочине и начал выливать цемент на горящую землю и небольшую постройку, — рассказывает Алферов. — Позже я узнал, что всем строителям было дано указание: если они наткнутся на очаг огня, заливать его цементом».
Несмотря на все эти методы, пожар под Москвой удалось потушить только к началу осени. Когда подвели итоги, оказалось, что в огне погибли 104 человека, 19 подмосковных деревень полностью сгорели. Всю вину высшее руководство КПСС возложило на заместителей министра обороны СССР.
Советские граждане знали, что в то лето было много пожаров. Но об их масштабах не догадывались. «В газетах об этом не писали, информация передавалась по сарафанному радио, — вспоминает Светлана из Люберец. — Например, ходил слух, что несколько солдат, которые тушили огонь, провалились в горящие торфяники». Как назло, в 1972 году на юге страны разразилась эпидемия холеры. Болезнь распространилась в половине регионов страны, а в Казани, Крыму и Астраханской области власти даже ввели карантин.
«Представьте, Москва полностью окутана едким дымом, ходят слухи, что люди проваливаются под землю, свирепствует холера. Очень многие тогда всерьез решили, что