Всероссийский проект к 200-летию Михаила Лермонтова венчает юбилейный год
Октябрь уж наступил... Под эту пушкинскую музыку приходит юбилей второго поэтического гения России — Лермонтова. В Москве в Музее Пушкина развернута грандиознейшая выставка, названная лермонтовской строкой: «Мой дом везде, где есть небесный свод...» И правда: в ампирный особняк на Пречистенке прислано 1500 экспонатов из 37 музеев, архивов, библиотек и театров.
Да, Лермонтов всюду. Екатеринбург, Краснодар, Саратов, Ставрополь, Тольятти, не считая обеих столиц, охватили лермонтовские уроки, выставки, литературные конкурсы. Возвращен исторический облик фамильной усыпальнице Арсеньевых в Тарханах. В Пушкинском доме обновили Лермонтовский зал, музей Есенина показал выставку «Лермонтов — художник», а музей «Петергоф» послал передвижку «Петергоф. Поэт. Эпоха» в Липецк, близ которого была родовая усадьба Лермонтовых в селе Кропотово. И вот проект в Москве аккумулировал все самое-самое...
Лермонтову не везло. Как бы ни спорили о нем, место его в русской поэзии несомненно: второй после Пушкина. Все гении ХХ века — Блок, Есенин, Ахматова или Пастернак — уступали дорогу. Ранняя смерть навсегда закрепила романтический ореол. И не народной любви не хватало для того, чтобы воздать ему должное, а мирных лет. Столетие планировали с размахом отметить в 1914 году, да помешала Первая мировая война. Столетие смерти выпало на 1941-й. Между тем ценных свидетельств его жизни, интереснейших документов и примет той эпохи сохранилось немало. Во многом благодаря музеям: в родной поэту Москве, в Тарханах, где он провел детство, в Пятигорске, где погиб. А первый его музей еще в 1883 году был создан в Петербурге, в Николаевском кавалерийском училище — бывшей Школе подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров, где учился Лермонтов. В 1917 году все материалы были переданы в Пушкинский дом. Один из застрельщиков нынешней выставки, он щедро прислал реликвии, рукописи, портреты. Дал даже красные сафьяновые чувяки Лермонтова, никогда не покидавшие постоянную экспозицию в Петербурге. Мы видим ранее доступные лишь специалистам два секретных военно-судебных доклада по расследованию обстоятельств дуэлей поручика Лермонтова — с де Барантом в 1840 году и с Мартыновым. И бесценный документ 1617 года, где впервые упомянут бежавший в Россию уроженец Шотландии Юрий (Джордж) Лермант.
Потомок его, изгнанник «с милого севера в сторону южную», был обречен на скитания. Ученые сосчитали: из 26 лет жизни он больше года провел в пути. Теперь музеи воссоздали пеструю канву биографии, и дух эпохи, и круг общения поэта, и образы творчества. Выставка ведет нас от Красных ворот, близ которых родился Лермонтов, до места гибели на Кавказе, показывая все окружавшие его лица и пространства. А затем жизнь посмертная: в музыке Чайковского и Рубинштейна, иллюстрациях Врубеля и Фаворского...
Мультимедиа-экраны позволяют перелистать запертые в витрине «Юнкерский дневник» Лермонтова, записную книжку его друга на Кавказе, ссыльного декабриста Одоевского. И недавно найденный в Тамбове альбом «уездной барышни» Марии Михайловны Арсеньевой, проясняющий отношения отца и матери Лермонтова.
Одна тревога: возможно ли весь лермонтовский диапазон охватить сразу? Среди рисунков и автографов рискуешь заблудиться. Легко ли найти авторский список судьбоносных стихов «На смерть поэта» в зале, специально им отведенном? Потомок шотландских рыцарей и русских бояр, возможно, воспринял бы ситуацию с иронией. Посмеялся бы, гордец: о нем написаны горы книг — в сотни раз больше страниц, чем оставил нам он. Библиотека иностранной литературы рискнула издать Лермонтова в переводе на восемь языков. Теперь и памятники ставят от Китая до Шотландии...
В октябре Пенза примет всероссийский театральный фестиваль «Маскарад». Возможно, туда привезут из Петербурга «Воспоминания будущего» Валерия Фокина. В реконструкции Александринского театра ожил легендарный спектакль Мейерхольда 1917 года — кстати, самый дорогой в истории русского театра. Эхо той постановки слышно и на выставке в Москве, скрупулезно перечислившей оперы и романсы, фильмы и графику по мотивам творчества Лермонтова, вплоть до костюма, в котором Шаляпин пел партию Демона. С музыкой связан и неизвестный прежде рисунок Врубеля к поэме «Демон». В 1930-е годы его купила в Москве, а в 1970-е увезла за рубеж испанская певица Каролина Кодин, первая жена Сергея Прокофьева. Живший в Швейцарии внук композитора вернул акварель в Россию.
Лермонтовский год в Европе отмечен музыкой: в мае прошел фестиваль «Очи черные» на итальянском курорте Монтекатини-Терме, в октябре — в замке Маклаудов в Шотландии. Там же попытаются раскрыть тайны генеалогии — на конференции в Моффате с 3 по 5 октября. Родственные связи с великим русским волнуют и семьи шотландцев Лермонтов (Learmonts) и Лермонфов (Learmonths). Одна из старейших в стране гор, фамилия Лермонт впервые упоминается в XIII веке.
Когда-то Михаил Юрьевич посвятил далеким предкам стихотворение «Желание». В юности наш поэт увлекся легендой о Томасе Лермонте — таинственном шотландском барде и предсказателе, которого воспел Вальтер Скотт. Томас Стихотворец (или Рифмач) жил в Шотландии XIII века, а происходил из Эрсельдауна — именно в этом городе на днях откроют памятник русскому классику,