- Геннадий Викторович, вы вроде никогда не вели телепрограммы, и вдруг... Чем вас так
- Геннадий Викторович, вы вроде никогда не вели телепрограммы, и вдруг... Чем вас так заинтересовал этот проект?
- Мне кажется, я до сих пор не потерял одного очень важного свойства: я не стесняюсь учиться и не вижу в этом процессе ничего зазорного. Так было в театре, на эстраде, и вот теперь мне захотелось поучиться существовать в телевизионном пространстве. Телекамеры для меня, конечно, не новинка, я не раз оказывался перед ними, но вот в качестве ведущего действительно себя никогда еще не пробовал. И решил посмотреть, что из этого выйдет.
Самым интересным для меня было то, что программа создавалась с чистого листа. Это не какая-нибудь лицензионная калька, в которой, как в пьесе, от и до было бы понятно, что ты должен делать. Мы ее придумывали на ходу. Конечно, это был своего рода риск, но вместе с ним были и азарт, и адреналин.
- Как вы сами оцениваете первые результаты?
- Во-первых, говорить о результатах еще рано. Да и вообще, мне самому об этом судить очень трудно, хотя бы потому, что если бы передачу я делал один, то кое-какие вещи в ней изменил бы кардинально. Но поскольку я пришел в команду, которая уже существовала на НТВ, то приоритеты были в ее руках. Но пока программа не устоялась и не нашла себя полностью, моя правота носит теоретический характер. Я надеюсь, что с каждым очередным выпуском у меня будет появляться большее количество моральных и творческих прав на свое видение.
- Каковы ваши первые ощущения в качестве телеведущего?
- Самым запоминающимся было ощущение, что я попал на конвейер и теперь обязан вписываться в скорость и ритм его работы, при том что почти всю свою жизнь я прожил в режиме кустаря-одиночки. Также большое впечатление произвели и беседы с экспертами, которых мне присылает канал.
- Кто из первых собеседников вам больше запомнился? Было ли такое, чтобы кто-то из них, кого вы знали раньше, раскрылся по-новому?
- Да, и должен вам сказать, что в процессе бесед для меня было очень интересным как раз не эксплуатировать известный имидж собеседника, а попытаться сделать так, чтобы зрители его увидели с другой стороны. Например, с Ксенией Собчак, которая сегодня для многих стала фигурой одиозной, мне захотелось побеседовать не как со светской львицей, а как с человеком, которого я знаю еще с самого ее детства. Кстати, на днях мы с ней случайно встретились во время записи КВН, она подошла ко мне, поблагодарила и сказала, что наша беседа не выходит у нее из головы, потому что впервые за последние несколько лет во время разговора со мной она почувствовала себя человеком, которому не надо защищаться, обороняться. И для меня это были очень дорогие слова, потому что находиться все время в режиме ерничества давно перестало представлять для меня единственный интерес. И если вдруг во время наших бесед стереотип, сложившийся вокруг моих собеседников, будет немножко размыт, это значит, что программа нами затеяна не зря.
- В вашей программе объединены практически все жанры развлекательного телевидения: игра, ток-шоу, музыка. Насколько плодотворна, на ваш взгляд, такая идея, ведь еще Козьма Прутков писал, что невозможно объять необъятное?
- Не знаю, посмотрим. Мы попробовали создать такую развлекательную пиццу. Более точно определить жанр программы невозможно.
- Смотрели ли вы первые выпуски вашей программы?
- Для первых передач, учитывая, что мы все двигались в довольно темном коридоре, все прошло совсем неплохо. А что касается оценки себя как ведущего... Знаете, много лет назад я как-то смотрел по телевидению свою запись в передаче "По страницам "Голубого огонька" и, увидев себя на экране, расстроился. А моя теща решила меня успокоить: "Да не убивайся ты так, в другой раз хуже бывает". Я думаю, что если учесть, что для меня это только начальная школа телевидении, то за прилежание я поставил бы себе четыре, за поведение четыре с плюсом, а за сам результат пока бы ничего не поставил, потому что, мне кажется, есть смысл подождать, что будет дальше.