КОШЕЛЕК С СЕКРЕТОМ
Зимним утром директор россошанской городской школы N 11 Александр Васильевич Лысенко спешил во вверенное ему учебное заведение, будучи углубленным в свои, далеко не радужные мысли, крутившиеся в основном вокруг одной и той же оси: где взять деньги на обновление школьного инвентаря, наглядных учебных пособий и, главное, на зарплату вконец обнищавшему педагогическому коллективу. Cердце кровью обливается при виде молодых учительниц, донашивающих стираные-перестираные кофточки, костюмчики, купленные еще при Брежневе, пальто с жалкой, облысевшей норкой, тоже приобретенные еще "тогда".
В последнее время Александр Васильевич почти постоянно передвигался на своих двоих или в давком общественном транспорте, поскольку личный старенький "жигуленок" пребывал в состоянии перманентного ремонта. К тому же при нынешних ценах на бензин езда на автомобиле для любого бюджетника - слишком дорогое удовольствие. Вот так, глядя себе под ноги, он и шел, озабоченный, к школе и совершенно случайно его взгляд упал на какой-то предмет, валявшийся на снегу. Вначале подумал, что это оброненная кем-то из ребятишек кожаная перчатка. Но тут же разглядел -чей-то кошелек. Решил: портмоне надо принести в школу и объявить о находке "по громкой связи". Глядишь, владелец и найдется.
Сколько дежурная на вахте ни вещала о том, что найден кошелек и потерявшего просят зайти к директору, - никто не объявлялся. Тогда Александр Васильевич, мысленно извинившись перед неизвестным владельцем кошелька, осмелился посмотреть, что в нем. Оказалось, 500 рублей мелкими купюрами. Однако кошелек тот был с секретом. В надежде найти какие-нибудь документы, директор за матерчатой перегородкой обнаружил почти фантастическую (по его, разумеется, меркам) сумму - 16 тысяч рублей в сотенных бумажках, аккуратно перевязанных резинкой.
Как житейски опытный человек, Александр Васильевич по невзрачному виду кошелька определил, что он мог принадлежать кому угодно, но только не "новому русскому" или олигарху, случайно забредшему в город Россошь...
...А в то же самое время, в нескольких десятках километров от средней школы N 11 жительница Кантемировского села Анастасия К. собиралась везти в больницу свою тяжело заболевшую дочь. Накануне мать побывала в Россоши, где запаслась необходимыми медицинскими справками. Запаслась она и деньгами, продав все, что можно было продать, и взяв еще взаймы несколько тысчонок у родственников, тоже не сильно богатых. Врачи сказали, что лечение заболевания, которым страдает дочь, требует серьезных затрат.
- А где же все-таки мой кошелек? - вдруг задалась вопросом мать.
- Посмотри в сумке, - посоветовала дочь.
- Уже смотрела.
- Тогда на полке.
Посмотрели и на полке, и в других местах - пусто. И тогда мать, бессильно упав на стул, зарыдала, как говорится в голос. "Я, такая-рассякая, - сквозь слезы кляла она себя, - его точно потеряла где-то в Россоши. Помню, как доставала справки и как потом бросила его в сумку. Да, наверное, мимо..."
А в Россоши, в средней школе N 11, директор Александр Васильевич Лысенко держал совет с учителями и с ребятами: как быть, как найти того, кто потерял такие большие деньги? Вначале хотели дать объявление в местной газете. Предложение не прошло: газету читают только на территории района, а деньги мог потерять кто-нибудь из приезжих. И тогда вспомнили про местное телевидение, передачи которого "ловят" не только в Россоши, но и по всей округе. Директор тут же схватился за телефон и, дозвонившись до телецентра, попросил дать объявление о находке в вечернем выпуске "Новостей".
А в семье, где случилось несчастье, сгущалась атмосфера безысходного отчаяния. Чтобы хоть как-то вывести мать из тяжелого, на грани психического срыва, состояния, дочь предложила: "Поезжай в Россошь, зайди на телевидение, и дай объявление о том, что потеряла деньги".
Мать помчалась на вокзал, подоспев к самому отходу поезда. По дороге, отворачиваясь к окну, беспрестанно плакала. Еще пуще она расплакалась в редакции телевизионных новостей, но уже от радости, когда ей сообщили: есть встречное объявление, что ее деньги, собранные с таким трудом, найдены и находятся в надежных, честных руках.
После столь счастливого завершения "эпопеи с кошельком" вся школа N 11 чувствовала себя именинницей. Педагоги и ученики целую неделю ходили в приподнятом настроении, лишний раз подтверждая старую как мир истину: если хочешь превратить любой будний день в праздник, - сделай для кого-нибудь доброе дело, большое или маленькое.
И СТАЛ БЕЗДЕТНЫЙ АВЕРЬЯНЫЧ ДЕДУШКОЙ
Шофер- "дальнобойщик" Федор Аверьянович Примаков почти 30 лет водит свою "фуру", впряженную в супер"МАЗ", по дорогам России. Где только он не побывал! Для него обширная кабина большегрузного тягача - что дом родной. Под рукой - все необходимое из того, что может пригодиться в далеком трудном пути: аптечка, магнитола, переносной телевизор и даже газовая печка, чтоб самому готовить еду в любое время суток. Лет Аверьянычу под 50. "Не надоело мотаться по трассам? - спрашиваю у него. "О чем ты говоришь? - удивляется он. - Сам водишь машину и прекрасно знаешь, что ничего на свете не бывает лучше дальней дороги. Одно худо: ездить стало опасно".
В старину разбойники, как известно, грабили купцов на больших дорогах голыми руками, в лучшем случае, вооруженные кистенем. Сегодняшние лихие людишки ищут свои жертвы, запасаясь пистолетами или даже автоматами. И пешком они не ходят, разъезжают на иномарках. Выбрав "фуру", обгоняют ее и перегораживают путь. Потом мордовороты с коротко стриженными затылками вылезают из шикарного салона и, не пряча оружия, подходят к дальнобойщику: "Давай, мужик, кассу". Если заартачишься, убивать, может, и не станут, но уж и самого шофера, и машину изуродуют основательно.
Однажды ночью в подобный переплет попал и Аверьяныч: он возвращался из Тулы налегке, денег при себе имел только на солярку. "Дипломат" с наличкой остался у экспедитора, по какой-то причине задержавшегося в областном центре. И где-то на трассе, там, где дорога с обеих сторон окружена лесополосой, Примаков сделал вынужденную остановку: подспустил баллон. Не успел спрыгнуть на землю и оглянуться, как вот они, "голубчики"-вымогатели, на "вольво". Естественно, требуют наличку. Аверьяныч раскрыл кошелек: "Берите, тут полторы тысячи, больше у меня ни копейки". Один из крутых, позвонив куда-то по мобильнику, сделал в его сторону жест двумя пальцами: "Ах ты, козел! Ты же днем 60 штук получил. Гони сюда!" "Мужики, - взмолился Аверьяныч, - я таких денег отродясь в руках не держал". Поняв, что получили "облом", мордовороты пошли к своей машине, где их ждал еще один сообщник, высокий, красивый парень в кожаной куртке.
Аверьяныч уж было обрадовался тому, как дешево отделался, но радость оказалась преждевременной. Один из "быков" вернулся и зачем-то прострелил два колеса. И "вольво" умчалась, а Аверьяныч остался один посреди непроглядной ночи. Слава Богу, запаски он сделал и тронулся в путь.
Буквально километров через 40 вновь притормозил, потому что увидел легковую машину, лежавшую на боку, в нескольких метрах от дороги. Подошел ближе: батюшки, так это же та самая "вольво", что окорачивала его за Тулой. Приглядевшись, рассмотрел в кабине того высокого, красивого парня. Он лежал на баранке, безжизненно свесив руки. По лицу стекала кровь. "Я попробовал у него пульс: кажись, бьется. Не знаю, что у них там произошло, но только дружки бросили его истекать кровью. Грешен, - продолжал Аверьяныч, - только и я поначалу подумал: пускай себе помирает. А потом думаю: что ж, на мне креста, что ль, нету? Вытащил парня из кабины, погрузил в свой супер, довез до ближайшей "скорой помощи", сказал, так, мол, и так, на дороге подобрал. На что врач, покачав головой, произнес: "Еще бы с полчасика он там полежал, и везти надо было бы в морг".
... Аверьяныч стал уже забывать об этой истории, как вдруг в воронежском гараже, куда он вернулся из очередного рейса, ему говорят: "Тебя один парень уж какой день поджидает... Глянул шофер в сторону проходной, а там стоит тот самый, которого ночью вытащил из разбитой "вольво". Приехал прощения просить. "Да ладно, - отмахнулся Аверьяныч, - чего уж там. Бог тебя простит, а я - тем более. Ты бы лучше с теми ребятами развязался - плохая, брат, компания".
Поговорили они по душам, за столом посидели, и с того дня у бездетного Аверьяныча появился молодой и верный друг: "Он мне - заместо сына. С братвой завязал окончательно. Работает сейчас прорабом, церковь где-то под Тулой ставит, - при этих словах шофер достает из "бардачка" цветную поздравительную открытку. - Его дочка, ей восемь годков стукнуло, прислала. Прочти, если хочешь, только не вслух, а то я расплачусь..."
Я, глянув на текст, сразу понял, почему он не может читать поздравление без слез. "Дедушка Федор, - было написано на открытке детским почерком. - Мы тебя очень благодарим и очень любим - папа, мама, и я. И подпись: "Навеки твоя - внучка Светлана".
* * *
Нам порой говорят: деньги - главнее всего, а мы готовы снять с себя последнюю рубашку и отдать нищему. Нам твердят: око за око, зуб за зуб, а мы прощаем своим обидчикам самые жестокие и злые обиды. И мы не можем иначе, потому что с нами - Бог. И в нас - тоже Бог: оттого и чудеса - наши взлеты на вершины любви и добра происходят не только в канун светлого праздника Рождества Христова, но и в самые что ни на есть рядовые будни.