Надеялся, что кто-нибудь купит ее на запчасти и он выручит долларов 100-200. Даже объявления расклеил: "Продам "убитую"... Был всего один звонок. Товарищ попросил притащить машину в мастерскую, чтобы он посмотрел, стоит ли она таких денег. Но за транспортировку нужно выложить 3000 рэ...
"Волжанка" осталась на месте. Поначалу она жила, как у дороги горох, - кто не идет, тот щипнет. С машины сняли колеса, открутили номера (не исключаю, что в преступных целях), раскрыли капот и поснимали все, что можно, побили стекла... Через полгода развалюха стала бельмом на глазу. Дворники ругались: мешает убирать, водители кляли: занимает парковочное место. Наконец, груда металла стала опасной, поскольку в городе возникла угроза терактов. Кто-то бросил на заднее сиденье подозрительную коробку, и бдительные жильцы вызвали милицию: вдруг взрывчатка? Взрывотехники приехали с собакой... В коробке оказались старые башмаки. Милиционеры пытались выяснить, чья машина, но моего друга "не было дома". К вечеру он объявился - и ко мне: помоги избавиться, не знаю, что делать.
Ежегодно в столице вырабатывают ресурс около 130 тысяч машин. Конечно, некоторые из них продолжают бегать, другие пристраивают в мастерские на запчасти. Но минимум 80 -100 тысяч брошенных авто надо эвакуировать и перерабатывать. Это же не только мусор, но и вторсырье, из которого можно делать новые машины. Известно, что за прошлый год с улиц и дворов столицы вывезено лишь 22,5 тысячи мертвых авто. Правда, к 2004 году городское управление транспорта и связи грозится эвакуировать и переработать от 40 до 50 тысяч брошенных машин. Но и этого мало. Запасы металлолома огромны, а после того, как пионерские отряды канули в Лету, его никто практически и не собирал...
Гаишники на мой призыв срочно избавить двор от автохлама не откликнулись.
- Мы утилем не занимаемся. Вот если бы машина стояла на проезжей части, тогда бы ее отправили на спецстоянку, - разъяснил дежурный офицер и посоветовал позвонить в мэрию.
После переговоров с работниками управления коммунального хозяйства и представителями префектуры удалось выяснить, что надо идти в родной ДЕЗ. По идее сотрудники этой всегда крайней организации должны следить за чистотой вверенной им территории, а значит, заниматься автомобильными остатками, сообщать о них в... ГАИ. Поскольку лишь здесь устанавливается собственник автохлама. Да и то только в том случае, если на машине сохранились госномера. После этого гаишники вместе с дезовцами должны вежливо уговорить владельца собственности распрощаться с бывшим авто. Если машину отправят в утиль без согласия хозяина, то он может подать в суд на префектуру. Бывали такие случаи, когда представителям власти приходилось платить за остатки автомобиля чуть ли не как за новый.
Это, кстати, и есть одна из причин, почему во дворах гниют забытые авто. "Правовая база слаба" - так говорят все, кто знаком с проблемами утилизации старых машин. За рубежом на этот счет все просто: если ты бросил машину и она простояла без движения определенный срок, то будь добр заплати штраф. Намусорил - убери!
С "волжанкой", с которой кто-то снял госномера, если действовать по нашим законам, пришлось бы канителиться очень долго. Представитель ДЕЗа и участковый инспектор должны бы были составить бумагу в ГАИ. Потом службы увезут остатки автомобиля, но не на перерабатывающий завод, а на специальную стоянку. Там хлам должен покоиться год. И только тогда, причем если за это время не объявится хозяин, машину разберут уже на другой стоянке (их в столице 10) и отправят в утиль. В итоге одно только хранение металлолома обойдется городскому бюджету в несколько тысяч рублей.
Год назад я был на открытии в Люберцах первого в России и единственного в своем роде завода по переработке крупногабаритного и автомобильного лома. Объединение "Втормет" за 9,5 млн. долларов закупило немецкое оборудование для экологически чистой переработки кузовов и прочего металлического хлама. 180 тысяч тонн в год - такова мощность предприятия. Технология уникальная: кузова грузят на транспортерную ленту с одной стороны, а с другой в контейнеры сыплется чистый металл.
На банкете в честь пуска заводика, помнится, все говорили и мыслили очень масштабно: да мы, дескать, быстро очистим Москву от металлического мусора. И что? На днях заместитель директора "Втормета" Юрий Воронцов сознался: завод загружен на 35 % мощности. Он переработал за год 63 тысячи тонн вторсырья, причем Москва поставила всего 11,6 тысячи тонн. Остальное - из соседних областей.
Завод не в состоянии сам собирать бесхозные остатки автомобилей. В общем, тупик. Интересно было узнать: а кто-нибудь в столице ищет из него выход?
Ищут. Недавно правительство Москвы разбиралось с этим вопросом. Выяснились любопытные детали. Оказывается, документ о создании общегородской системы сбора и утилизации негодных и брошенных транспортных средств был принят еще в декабре 1999 года. А к концу 2001-го система должна была заработать в полную силу. И вот не заработала. Теперь документ опять отправили по кабинетам. На этот раз на доработку.
А пока... В общем, я предложил другу воспользоваться советом дежурного из ГАИ - собрать мужиков и ночью вытащить его бесколесную бывшую "волжанку" на середину проезжей части улицы. Оттуда уж точно уберут.
- А за это не накажут? - сразу спросил он.
- Не знаю, - честно ответил я.