Наталья Шереметьевская (в девичестве), она же Мамонтова, Вульферт и графиня Брасова, была одним из самых больших огорчений монархии. Узнав, что брат Михаил прельстился уже однажды разведенной красавицей, император Николай II в мрачном раздражении объявил свою волю:
- Черниговские гусары...
Это означало, что брату надлежит отправиться в Орел и взять под командование 17-й гусарский Черниговский полк, дабы страсть поскорее выветрилась. Однако блестящий офицер и не помышлял бежать из сладкого плена. Вынужденную разлуку с любимой прерывали вспышки редких встреч, после которых перо Великого князя было вдвойне страстным:
"Моя дорогая, красивая Наташа, нет таких слов, которыми я бы мог поблагодарить тебя за все, что ты даешь мне. Не печалься, с помощью Господа Бога мы очень скоро встретимся. Пожалуйста, всегда верь мне и в мою самую нежную любовь к тебе, моя дорогая, самая дорогая звездочка, которую я никогда не брошу. Я обнимаю и всю целую. Пожалуйста, поверь мне, что я весь твой".
В июле 1910 года Наталья Сергеевна родила сына Георгия. Ротмистр Вульферт, отнюдь не буйствовавший по поводу романа его жены с Великим князем, согласился на развод и даже подписал документ, признавая, что не является отцом ребенка. Император Николай II издал указ:
"Сына состоявшей в разводе Наталии Сергеевны Вульферт, Георгия, родившегося 24 июля 1910 года, Всемилостивейше возводим в потомственное дворянское Российской Империи достоинство, с предоставлением ему фамилии Брасов и отчества Михайлович".
Брасовское имение было местом, где Михаил мог укрывать свою любовь. Более 107 тысяч десятин земли давали в год полумиллионный доход, но наследник престола был равнодушен к богатству.
Великий князь во время своих приездов принимал крестьян и почти всегда удовлетворял их просьбы. На средства имения содержался детский приют, для калек и немощных открыли богадельню. Всем школам бесплатно давалось топливо, а учителя получали жалованье из средств князя.
Деревянный дворец Михаила Романова размещался в поселке Локоть, что в пяти верстах от села Брасова. Над благоустройством дворца и прилегающей местности трудились представители не одного поколения архитекторов и мастеров паркового искусства.
Дубовую рощу, в которой любила гулять Наталья Сергеевна, крестьяне называли "Курвиной рощей" - так местный люд выразил свое отношение к тосковавшей "разведенке". Но не всегда графиня была одинока. Во дворце гостили композитор Рахманинов, писатели, художники. Для гостей в одном из прудов была даже оборудована купальня с подогревом воды. Михаил любил охотиться в здешних лесах, и, как повествует предание, однажды лишь меткость егеря Афанасия Гладилина спасла его от разъяренного раненого медведя.
Но Великий князь был не только офицером и охотником. Благочестие влекло его к духовным обителям. Погостив в селе Крупец у священника Дмитрия Попова, он растроганно сказал ему: "Церковь ваша хороша"...
Весной 1916-го у графини Брасовой зародилась в душе тревога. Она сообщает мужу: "Последнее время все сделалось только в тягость и ничего не радует... У меня опять такое беспокойство на душе, что я ни днем, ни ночью не знаю покоя... Мысли о смерти меня больше не покидают ни на одну минуту..." Художник Станислав Жуковский, приглашенный Натальей Сергеевной в августе того же года в брасовский дворец, на одном из полотен запечатлел одинокую и бесприютную среди великолепного убранства женщину в белом платье. Так и не принятая двором, графиня считала себя незаслуженно униженной. Может, это состояние и позволило ей провидеть будущее... Ее мужа Михаила Романова, сосланного в марте 1918 года по постановлению Совнаркома в Пермь, расстреляли на окраине города в ночь на 13 июня 1918 года. Наталья Брасова, прибывшая в 1919 году в Лондон, здесь, а в дальнейшем и во Франции прозябала в нищете, умерла в Париже в 1952 году, превратившись в полоумную старуху. Ее единственный с Михаилом Романовым сын Георгий погиб в автокатастрофе еще в 1931 году...
Революция опустошающим смерчем прошлась по аристократическим усадьбам. Вот и этому дворцу был уготован печальный удел.
Здешние большевики весной 1918 года замыслили поменять через Народный комиссариат имуществ вагон романовских сокровищ на десять вагонов хлеба. Однако лукавые комиссары дали за "серебряный вагон" всего один хлебный. В Москву доставили 17 ящиков с награбленным добром. В одном из них были серебряные оклады и церковная утварь с драгоценными камнями. Часть изделий, возможно, попала в Оружейную палату, иные сокровища, не исключено, осели в каких-то музеях, но документального подтверждения тому нет. Революция бесследно поглотила "серебряный вагон". А в Великую Отечественную сгорел и сам дворец.
В тридцати шагах от того места, где он когда-то стоял, сейчас находится почерневшая избушка, приспособленная под церковь.
- В поселке Локоть двенадцать тысяч человек, а своей церкви не было, - говорит молодой священник Вячеслав Зайцев.
Место дворца нынче пустынно. Площадка будто береглась временем для храма, и о. Вячеслав замышлял его строительство именно здесь. Но взор прежнего правящего архиерея епископа Мелхиседека остановился на вековом здании, находящемся неподалеку. Не случайно Владыка выбрал стены, возведенные при Великом князе Михаиле в 1903 году: обнаружилось, что ранее здесь стояла часовня (ее снесли из-за ветхости, а в самом дворце устроили домовый храм).
Увы, пока что возведение храма Святых новомучеников и исповедников Российских затягивается. Шесть миллионов рублей, нужных для преображения в храм здания бывшего скипидарного завода (а затем - Дома культуры), - нелегкое бремя для православных. Возникла мысль обратиться за помощью к представителям рода Романовых. В конце концов речь идет о реальном проявлении "любви к родному пепелищу". И разве не любовь - главная заповедь христианства? Разве не о любви шепчут деревья вековых брасовских аллей?..
ДОБРОВОЛЬНЫЕ ПОЖЕРТВОВАНИЯ НА РЕКОНСТРУКЦИЮ ЗДАНИЯ НАПРАВЛЯТЬ НА РАСЧЕТНЫЙ СЧЕТ ХРАМА:
Брянский Банк СБ РФ БИК 041501601
ИНН 3206003258
Корр/счет 30101810400000000601
Местная религиозная православная организация прихода Святых новомучеников и исповедников Российских
Расчетный счет 40703810808130101002
Наименование платежа: пожертвование на восстановление храма.