Обострение ситуации вокруг Украины, сползающий вниз рубль и угроза санкций... Чем может обернуться эта весна для каждого из нас?
Владимир Соловьев, тележурналист
— У меня на Украине нет близких людей, а на Западе нет счетов. Поэтому я ничего не потерял и, надеюсь, не потеряю. Хотя настроение тревожное: не хочется империалистической войны. Надеюсь, до введения войск не дойдет. Но иногда оружие должно блеснуть, чтобы вовремя остудить горячие головы.
Тимофей К., предприниматель
— Да, мне есть что терять. У меня там деньги, у меня там дом в скромной стране, где тепло и дешево. Надеялся с женой уехать туда через пару лет, после выхода на пенсию. В Подмосковье сдать квартиру, а там спокойно пожить хоть несколько лет. Я не политик, и санкции меня не должны затронуть. Но по опыту уже знаю: когда происходят такие события, трудно отсидеться в стороне, обязательно накроет и тебя, маленького человека.
Леонид Млечин, историк, журналист
— Такие события не бывают локальными. Это большим бременем ляжет на нашу страну. Гуманитарную помощь Крыму я понять могу. Но, возможно, в дальнейшем нам придется содержать новый регион. И это на фоне объявленных программ по поддержке нашего Дальнего Востока. Что касается введения войск, то лично я не могу себе представить войны с украинцами. Только дипломатия! Да, запад и восток Украины совсем разные, трудно совместимые. Но и на западе живут русскоязычные граждане, а на востоке немало украинских националистов. Все переплетено: проблема сложнее, чем кажется.
Ирина Ясина, экономист
— Да, есть чувство потери. Похожее испытывали мои родители в августе 1968 года, когда советские танки вошли в Прагу. Я все-таки не верю, что прольется кровь и славяне начнут стрелять друг в друга. Но зачем вызывать осуждение других стран? Зачем провоцировать падение рубля? Как патриот России, я считаю, что все это — удар по моей стране.
Сергей Шаргунов, писатель
— Я уже потерял энное количество друзей в социальных сетях, о чем, впрочем, не жалею. Столкнулся с истеричными обвинениями в том, будто я зову соотечественников к войне. Дикий вывод сделан только лишь потому, что я позволил себе тревожиться за соотечественников. Да, я поддерживаю право крымчан на самоопределение, на русский язык, на человеческое достоинство. Только что я ездил на полуостров, был в Симферополе, Севастополе, видел настроения там живущих и все свои выводы сделал на основании этих встреч. Но сколько же внезапной злобы вызывает простое чувство солидарности.