Народная артистка России Лариса Лужина отмечает юбилей
Ей 75 — Лужина не скрывает свой возраст. Но поверить в эту серьезную цифру невозможно. Активная, легкая на подъем, буквально брызжущая энергией, Лариса Анатольевна наотрез отказалась от юбилейных чествований. Более того, решила в этот день спрятаться от общественности.
Почему такая закрытость?
— В последние годы я дни рождения не справляю. Когда мне исполнилось 65 лет, дала согласие на вечер в Доме кино. На 70-летие от этой чести отказалась: просто накрыла стол в своем доме. И ко мне целый день шли близкие люди. Последним, около полуночи, прямо из аэропорта приехал Сергей Никоненко. Он вернулся из Египта, привез мне в подарок статуэтку кота — я много лет котов собираю, ими уже заставлена вся квартира. У Сережи уникальная память: он помнит людей, ситуации, которые я давно забыла. Сидели, вспоминали наш курс, на котором учились Николай Губенко, Жанна Болотова, Женя Жариков, Галя Польских, Жанна Прохоренко, Жора Склянский:
К сожалению, не все дожили до нынешних дней, это грустно осознавать, может, еще и поэтому я перестала отмечать свои дни рождения. Взяла за привычку улетать куда-нибудь на это время. Свой 71-й день рождения встретила в Париже, отвечала на поздравительные звонки в соборе Парижской Богоматери, пока не сдох телефон. Потом села в кафе, заказала вино, луковый суп, и мне, представьте, было хорошо. На следующий год мы с внуком улетели в Венецию, гуляли по городу, катались на гондоле. Один из дней рождения я встретила в гастрольном туре на Урале, зрители вынесли мне торт на сцену, это было очень трогательно. А в этот раз вместе с коллегой и подругой Светой Светличной улетаем в Японию. Это подарок от благотворительного фонда Евгения Миронова. Сижу вот, собираю чемодан...
— Как кажется с высоты прожитых лет, ваша творческая судьба сложилась удачно?
— Не хочу и не могу жаловаться. Популярности, любви зрительской мне хватает. Я стала известной уже после первой своей большой роли. Имею в виду картину «На семи ветрах», где я сыграла практически саму себя — юную девушку, обожженную войной. Я ведь блокадное дитя, в Ленинграде погибли мои отец, старшая сестра, так что материал фильма мне близок. Съемки шли непросто, Станислав Ростоцкий одно время хотел даже заменить меня, но отстоял Сергей Герасимов, у которого я училась во ВГИКе. Пересняли несколько сцен, фильм в итоге получился замечательный, и меня вместе с мэтрами советского кино послали на Каннский фестиваль:
Впоследствии у меня были и другие интересные работы. На протяжении нескольких лет я снималась, например, в ГДР, где за участие в пятисерийном телефильме «Доктор Шлюттер» была даже удостоена Государственной премии, принимала ее из рук Вальтера Ульбрихта. Потом был еще ряд картин, в том числе и по русской классике, которые я играла на немецком языке. Мне предлагали там остаться, но интересных предложений хватало и в СССР. Летала из Восточного Берлина в Москву, оттуда на перекладных добиралась до подножия Эльбруса, где шла работа над фильмом «Вертикаль». В иные годы снималась параллельно в трех-четырех картинах, сегодня в моем послужном списке более 70 ролей. Но, положа руку на сердце, такого фильма, как «Летят журавли», в моей жизни все-таки не случилось.
— Фильм «Вертикаль», который вы упомянули, называют порой вашей визитной карточкой.
— Это смешно, какая визитная карточка. Это мужская картина, мужская история. Фильм приобрел особый статус благодаря участию Высоцкого. Директор Одесской студии не давал разрешения на его съемки, но Станислав Говорухин сумел настоять. И тогда ему сказали: «Ладно, пусть снимается, но никаких песен!» Однако в картину в итоге вошло пять знаменитых песен Высоцкого. Шестой, «Скалолазкой», пришлось пожертвовать, чтобы сохранить остальные.
— Вы чувствовали, что общаетесь с гением?
— Такого чувства ни у кого из нас не было. Хотя к тому времени Высоцкий уже написал свои знаменитые тексты, которые потом вошли в сборник «Нерв». Его песни неслись из окон каждого дома, но он свою славу как будто не замечал. Был прост в общении, шутил, делал девушкам комплименты. Съемки «Вертикали» шли пять месяцев. По вечерам мы собирались в баре горнолыжной базы, немного выпивали, я как-то приперла на горбу из ГДР ящик немецкого пива, но Володя тогда совсем не пил, все знали, что ему это нельзя категорически. Он все время что-то наигрывал на гитаре, без всяких просьб с нашей стороны пел свои песни. Некоторые из них рождались на наших глазах. Так что никакого ореола звездности вокруг него не было.
— Вы еще скажете, что и романа с Высоцким у вас не было, хотя именно вам он посвятил песню «Она была в Париже»...
— Ой, не смешите меня. Начнем с того, что Володя не был в меня влюблен. Я просто была единственной «выездной» в нашей съемочной группе. И Высоцкий положил мои рассказы о чужих городах и странах в основу своей шуточной песни. Когда я услышала ее в первый раз, то даже обиделась. В песне был нарисован образ этакого легкомысленного существа, беззаботно порхающего по жизни. Если бы Володя был в меня влюб-лен, то посвятил бы мне песню «Дом хрустальный на горе» или что-то в этом роде. Да и я была к нему равнодушна. Во-первых, у меня был муж — оператор Алексей Чердынин, который, кстати, дружил с Высоцким. Вдобавок я как человек влюбчивый была в то время очарована актером и моим партнером по «Вертикали» Сашей Фадеевым. Так что Высоцкий не был героем моего романа, мы с ним просто дружили. А когда я развелась с Чердыниным, то и наша дружба с Володей сошла на нет.
— Чердынин был вашим первым, но не последним мужем. Скажите, каково это — быть замужем четыре раза?
— Не знаю, так вышло. Но лучше все-таки выйти замуж один раз и на всю жизнь, как это получилось у Светы Немоляевой и Саши Лазарева. Это была идеальная пара, от них глаз нельзя было отор-вать. Может, им помогло то, что они работали в одном театре, не расставались надолго друг с другом. А у меня так не получалось. Я уехала в ГДР, Алексей остался в Москве, это не укрепляло наши чувства. Он был красивый парень, девушки на него так и вешались, и он на них тоже обращал внимание. Мы страшно ревновали друг друга, а когда дело дошло с его стороны до рукоприкладства, то я просто предложила разойтись. Я оставляла своих мужчин, один раз бросили меня — и это было, не скрою, больнее. Но сегодня все отболело. Никто из мужей не оставил во мне глубокого переживания, я о них вспоминаю спокойно. Значит, не случилось у меня большой, настоящей любви — такой, чтобы на разрыв аорты. А в результате я одна уже 12 лет. Но мне сейчас никто не нужен. У меня сын, три внука, есть кому подарить свою любовь.
— Как вам живется сегодня?
— Это зависит от наличия или отсутствия работы. Несколько лет назад мы с Сергеем Никоненко закончили съемки в телефильме «Любовь как любовь», который состоял из 320 серий. Снимались полтора года по 12-17 часов каждый день. Это был тяжелый опыт, но и по-своему радостный. Сегодня я работаю в трех антрепризах, играю спектакль в Театре киноактера, выступаю в концертах, но очень хочется сниматься в кино. Это моя работа, моя жизнь, моя судьба.