Белоруссия прочно заняли лидирующие позиции на российском рынке молочных продуктов: Германию подкосило продовольственное эмбарго
В начале недели на первых полосах германских СМИ сводки о катастрофическом наводнении в Швабии уступили место новости, казалось бы, самой заурядной: в Берлине открылся «молочный саммит». Но событие обрело драматический характер. Фермеры, переработчики и торговцы объявили, что несут миллиардные убытки из-за обвала цен на молоко. И потребовали от власти компенсировать потери, а также обеспечить сбыт молочной продукции.
Наши политики тут же возбудились по поводу аграрного лобби, которое вот-вот пробьет брешь в редутах западных санкций. Все же помнят, как Германия только сыра нам поставляла 130 тонн в год, а еще везли масло, творог, йогурты. Фактически каждая 20-я немецкая молочная ферма работала на российский рынок. Именно продовольственное эмбарго спровоцировало затоваривание. Теперь немецкие обыватели радуются, что в супермаркете литр молока стоит меньше 50 центов, но производителям при таких ценах никак не выжить. А массового банкротства власти не допустят, потому как речь идет о продовольственной безопасности...
Однако в самой Германии спасение фермеров с отменой эмбарго пока никак не связывают. Министр сельского хозяйства Кристиан Шмидт по итогам «молочного саммита» сообщил, что идут переговоры о поставках продовольствия в Китай и другие азиатские страны, где растут доходы и платежеспособный спрос населения. А пока фермеры получат экстренную помощь в размере 100 млн евро. Федеральное правительство также позаботится о налоговых льготах, списании долгов и дополнительной поддержке в размере 78 млн евро на будущий год.
Тут показательно другое. Как только немецкие фермеры поставили вопрос ребром, правительство без лишних слов раскошелилось. Причем деньги отпускают сверх обычных евросубсидий, которые на порядок больше.
Для сравнения: экстренная помощь на полях «молочного саммита» сопоставима с суммой в 16,7 млрд рублей, которую наш федеральный бюджет на весь год тонким слоем размазывает по статье «поддержка молочного животноводства». А ведь коров на российских фермах в два с лишним раза больше, чем в Германии. Так стоит ли удивляться, что там перепроизводство молока, а у нас дефицит! В Берлине литр молока в пересчете на рубли стоит 37 рублей, а в Москве средняя цена в мае была почти вдвое выше: 71 рубль.
Спросите, а как же призывы к импортозамещению? Как же эмбарго, освободившее внутренний рынок сыра, масла и молока от назойливых западных конкурентов? Да никак, потому что наши хозяйства, фермеры и перерабатывающие заводы воспользоваться этими преимуществами оказались не в состоянии. За что стоит сказать отдельное спасибо Центробанку. Из-за падения рубля уже мало кто может себе позволить закупать импортное оборудование и племенной скот, высокие процентные ставки привели к резкому сокращению инвестиций в отрасль.
В итоге производство молока в прошлом году даже несколько сократилось, и, несмотря на падение покупательского спроса, эксперты оценивали в 8 млн тонн дефицит собственного сырья для перерабатывающих предприятий. Неудивительно, что Россельхознадзор сообщает о многочисленных фактах фальсификации: в производстве сыра и молока используются пальмовое масло и другие растительные жиры сомнительного происхождения.
А нишами на легальном рынке молочных продуктов воспользовались другие. Так, в числе главных поставщиков сыра и масла для россиян неожиданно оказались далекие Аргентина и Уругвай. Но на лидирующих позициях прочно утвердилась близкая к нам Белоруссия, которая в последние годы наращивает поставки молочных продуктов в Россию на 5-6% ежегодно. Сохранившиеся там колхозы оказались более устойчивыми к кризису и скачкам валютного курса, чем подворья и мелкие частные хозяйства, где производится почти половина нашего молока. А что стало с фермами наших бывших колхозов, увидит всякий, кто проедет на машине от столицы хотя бы сотню верст.
P.S. Можно, конечно, поискать в цистерне с белорусским молоком польский или литовский след, но сути дела это не меняет. Честнее признать, что именно белорусы выиграли у нас и у немцев битву за российский рынок молочных продуктов. Причем за явным преимуществом.