Мальчик поступил ночью, в три часа. Ему делали все, чтобы он как можно больше спал, не чувствовал боли. Проводить операцию выпало Сергею Григорову, нейрохирургу с 20-летним стажем, заступившему в тот день на дежурство. Рентгеновские снимки показали, что гвоздь, вошедший в череп возле левого крыла носа, на 4 сантиметра углубился в полость глаза, пройдя рядом с глазным яблоком. Он достиг головного мозга, войдя в него приблизительно на два сантиметра. В этой ситуации рентгеновский снимок - лишь относительный помощник хирурга. На пленке не видно, насколько задеты мягкие ткани, какие именно сосуды повреждены. Избавить от всех сомнений вряд ли смогли бы и компьютерные томографы, которых в нейрохирургическом отделении второй ростовской больницы скорой медицинской помощи два, правда, оба в тот момент были не исправны. "Дело в том, что инородные тела из металла, попавшие в организм, дают блики, наподобие солнечных, искажая "картинку" томографа", - объясняет Сергей Григоров корреспонденту "Труда" сложности начального этапа операции. Выдергивать застрявший гвоздь "вслепую" нельзя было ни в коем случае - в ответ возможен был такой фонтан крови, который мог привести к гибели ребенка. По сравнению со всем перечисленным обрубок трубки, торчавший из головы мальчика и существенно мешавший работе хирурга, - это сущий пустяк.
Оставалось одно - зайти в "зону" со стороны черепа. За дверьми операционной билась в истерике мать, которая толком не могла объяснить, что же произошло. Из ее сбивчивых слов впоследствии стало ясно, что мальчик играл во дворе с алюминиевой трубой, сплющенной на конце и "увенчанной" гвоздем. Вероятно, он бежал со своей импровизированной пикой, повернув гвоздь на себя, споткнулся, упал. Беспощадное жало воткнулось в его головку.
...Как обычно в таких случаях происходит, хирург произвел трепанацию черепа ребенка. Через крошечное отверстие сделал ревизию сосудов и мягких тканей. Убедившись, что глазное яблоко и важнейшие кровеносные сосуды не задеты, дал "добро" тащить гвоздь, для чего пригласили еще одного доктора.
Дальше - срочные манипуляции по остановке кровотечения, удаление и "ушивка", как говорят хирурги, поврежденных участков. Потребовалась и пластическая операция, чтобы изолировать мозг от полости носа.
За жизнь ребенка вместе с Григоровым боролись анестезиолог Ирина Русская, операционная сестра Елена Головина. Операция продолжалась четыре часа.
...Вскоре после нее мальчик открыл глаза и заплакал, что очень обрадовало его лечащего врача: капризное поведение в такие минуты - лучшая награда доктору за его усилия.
Когда я вошла в палату, Артему уже удалили дренажные трубки. Всего сутки провел он в реанимации, и сейчас переведен в обычное отделение. Мальчик лежал на кроватке, усыпанной игрушками, и улыбался, играя с ними. Мама Артема, не отходящая от него ни на шаг, наотрез отказалась фотографировать ребенка, категорически избегает встреч с журналистами. Ее понять можно - еще не прошел шок от всего происшедшего, над ней нависает ужас: от того, что было и что могло произойти.
На снимке вы видите Сергея Григорова рядом с другим его маленьким пациентом, у которого теперь тоже все хорошо. Врачи областного детского нейрохирургического центра делают все возможное, чтобы у Артема не наступили послеоперационные осложнения, опасность которых еще не миновала.