А в середине января 1943 года солдатам была отдана команда написать домой последние письма. Несмотря на существование военной цензуры, предчувствуя близкую смерть, один из обреченных пишет своей невесте: "Моника, ты была моим единственным другом. Я не могу тебе сказать все то, о чем я думаю. Все, что происходит, причиняет мне только боль. Вокруг все разбито, все горит и полыхает, целая армия умирает. Бог от нас отвернулся, не желает нам помочь. Я многократно сожалею о том, что я натворил".
Австрийская группировка у стен Сталинграда насчитывала 50 тысяч. Только 1200 из них вернулись домой.
Оставшийся в живых 84-летний Йозеф Росснер вспоминает: "Всю ту военную кампанию я провел в России, начиная с самого начала войны. В первую ужасную военную зиму 41-го я участвовал в сражении под Киевом и Харьковом. Потом была зима в Сталинграде. А 19 ноября 42-го русские взломали фронт, прорвали наши линии и окружили нас под Сталинградом. Этот котел в моих воспоминаниях останется всегда адовым котлом. Это был сущий ад".
За время окружения к немцам прорвалось лишь несколько обозов с продовольствием. Рацион питания был резко сокращен. С 8 декабря каждому солдату в день полагалось 200 граммов хлеба, 120 граммов мяса или 200 граммов конины, 50 граммов жиров и 3 сигареты. Уже через неделю, с 15 декабря, хлебная норма составила 100 граммов, а с 26 декабря - 50 граммов. Ефрейтор Карл В. в рождественский вечер 42-го пишет в письме: "Сегодня большой праздник, а я нахожусь далеко, в печальной России. Нет никакой надежды на то, что я еще когда-нибудь увижу еду".
Когда после предложений о капитуляции началось советское наступление 10 января 1943 года, немецкие солдаты практически умирали от голода. "Мы едва могли стоять на ногах. Обмороженные, мы сами удивлялись, что еще живы. Четыре месяца мы не меняли белье. Мы были все еще одеты в летние сапоги при температуре минус 35 градусов. Мы, измученные, ползли по летному полю к самолету в надежде, что нас спасут. Я понимал, что это конец", - вспоминает австрийский ефрейтор.
Письма полевой почты дают реалистическую картину не только человеческих страданий, но и попыток осмыслить их. "Я из тех немногих, кто остался жив. Иногда меня преследуют сомнения. Было ли это на самом деле или это сон? Я не верю, что я смог все это пережить. Я молю Бога, чтобы это никогда не повторилось", - строки из воспоминаний австрийца, участника Сталинградской битвы.