- Господин Рар, вы опять, как и в Петербурге, примете участие в работе политической секции предстоящего форума?
- В Веймаре, в отличие от предыдущей встречи, будет шесть рабочих групп, из них две политические: по миротворчеству и решению конфликтов, а также группа по проблемам гражданского общества. Мне предстоит участвовать в первой.
Другие группы - экономическая, по науке и культуре, молодежи и образованию, средствам массовой информации. Перед каждой ответственные задачи, но хотел бы подчеркнуть значение журналистской секции, что, на мой взгляд, нередко недооценивается в настоящее время. Средства массовой информации ФРГ и России играют решающую роль в том, какое представление формируется в наших странах друг о друге не только среди населения, но и в политических кругах.
- На Западе известны ваши взгляды относительно особого характера встречи в Веймаре. Несколько слов для наших читателей о вашей позиции, чем она объясняется?
- Пожалуй, вы не встретите никого ни в России, ни в Германии, кто бы возражал против идеи продолжения "Петербургского диалога". И это можно только приветствовать, но, на мой взгляд, нельзя упускать из вида существенные различия взглядов сторон на то, о чем следует вести диалог. Россия стремится затрагивать самые широкие проблемы, не выделяя какую-то особую тему, не исключая, например, и вопросы безопасности в глобальном и двустороннем звучании. Как мы не раз слышали из уст президента Владимира Путина, ваша страна хотела бы использовать Германию в качестве определенного плацдарма для интеграции в Европу, решать множество проблем на этом пути через сотрудничество с ФРГ. Диалог такого рода, конечно, мог бы послужить усилению роли России в будущей Европе.
Кстати, должен заметить, что путь России в Европу порой оценивается в вашей стране упрощенно. До 1917 года Россия была "своим государством" на Старом континенте. С тех пор произошли известные события, и сейчас Россия ментально отличается от европейских государств. Эти различия куда сложнее преодолеть, чем, скажем, политические.
Намерения же немецкой стороны более сдержанны. Она бы не хотела, чтобы сложилось впечатление, будто диалог может нанести какой-либо ущерб США или нашим европейским партнерам, или, что тоже важно, Польше, Балтии, другим государствам Восточной Европы. Германия прежде всего преследует цель использовать диалог, чтобы содействовать России в построении гражданского общества с его демократическими ценностями, политической культурой, поддержать реформы. Не поучать вашу страну, а поделиться опытом на этом сложном пути. В любом случае надо решительнее вовлекать в диалог неправительственные организации, широкие круги общественности, чего не хватало на первой встрече. По моему убеждению, начатый "Петербургский диалог" должны вести не политики разных рангов, которые и без того имеют возможности поддерживать деловые контакты, а как раз неправительственные организации, представители общественности, за которыми миллионы людей.
- Не допускаете ли вы, что диалог может и не получить продолжения, хотя уже сообщалось, что Бремен, Гамбург готовы организовать последующие форумы у себя?
- Я хотел подчеркнуть серьезность момента и могу выразить уверенность, что перспективы зависят исключительно от канцлера Герхарда Шредера и президента Владимира Путина. Им предстоит найти решение, компромисс, согласовать позиции, определить вектор развития. Популярность российского лидера в Германии необычайно высока после его исторического - без малейшего преувеличения - визита в сентябре прошлого года. Перед политической элитой ФРГ он выступил на немецком языке в очень подкупающей манере, с откровенной речью по важнейшим вопросам. И весь визит прошел в таком же ключе. Он прекрасно знает Германию, к нему в нашей стране самое высокое доверие, которое он смог после визита подкрепить конкретными акциями и внутри страны, и за рубежом. Роль Путина в дальнейшем развитии германо-российских отношений просто нельзя переоценить.
- Сейчас с обеих сторон часто даются положительные оценки этих отношений - регулярные политические контакты и консультации, множество совместных форумов... И в то же время не видно новых немецких капиталовложений в российскую экономику. А ведь это базисная категория для сотрудничества государств и народов.
- Я с вами полностью согласен, но объяснение этому феномену очень простое. Немецкий бизнес оказался настолько шокирован дефолтом 1998 года, что никак не может прийти в себя и опасается повторения подобного удара. До сих пор в деловых кругах ФРГ нет необходимого доверия, хотя я не сомневаюсь, что Россия после того, что сделано за минувшие два года, и не только в законодательной области, заслуживает его. Так что требуются время и конкретное взаимодействие как можно большего числа деловых партнеров, чему и может хорошо послужить "Петербургский диалог". Ряды его участников в экономической группе должны шириться главным образом за счет представителей среднего сословия, средних и малых городов, нужно больше деловитости, предприимчивости, конкретных договоренностей.
- Повлияли ли на отношения между Россией и Германией события 11 сентября?
- Повлияли, и в лучшую сторону, в частности, в оценках политики руководства России по Чечне. Все больше людей в Германии ныне понимают, что у Кремля не было иных возможностей, кроме силовой борьбы с бандформированиями, против терроризма, получающего поддержку зарубежных экстремистских организаций и группировок.
- Космос - сфера как бы полусекретная, но известно, что немцы появились в Плесецке, что ведутся совместные разработки ряда тем.
- Действительно, кое-что делается, но можно было бы сделать больше. Эта формула вполне приложима, к сожалению, и к другим проектам, например к сотрудничеству в энергетической области. Владимир Путин предлагает немало интересного и в других сферах, но на Западе нередко возникают преграды по политическим причинам, преодоление которых не всегда зависит от Германии.
- Известно, что крупный проект по самолету Ан-70 "зарубили" на Западе по олитико-экономическим причинам.
- Мне кажется, президент начинает очень умело привлекать крупных бизнесменов к внешней политике России. Они приезжают в Германию уже не только по чисто коммерческим делам. Конечно, их в одиночку нельзя "отправлять в открытое плавание". При содействии со стороны ведущих экспертов и советников, дипломатов усилия таких бизнесменов могли бы помочь преодолению и экономических, и политических барьеров.
При всех сложностях я смотрю с оптимизмом в будущее. Германия учитывает особые условия, в которых находится Россия, и стороны, я думаю, найдут в Веймаре формулу, которая удовлетворит оба государства.