Давно циркулирующие в российской прессе слухи о возможной отставке министра обороны Анатолия Сердюкова получили новое подтверждение. Источник, близкий к министру, сообщил газете РБК daily: Сердюков не хочет в будущем управлять военным ведомством. «Он сильно устал от всей этой военной вакханалии, бесконечной реформы, неуважения личного состава и попросил перевода в более спокойное местечко. Сейчас ему активно подыскивают новую должность», – цитирует издание слова собеседника.
Теплое местечко
По данным издания, Сердюкова отправят в отставку со всеми почестями, как управленца, придавшего российской армии современный облик, модернизировавшего ее структуру и вооружение. О том, что громкой отставки не предвидится, свидетельствуют и похвала, которой Сердюков удостоился от Дмитрия Медведева на последней коллегии, и отсутствие критики со стороны Владимира Путина, ранее передавшего часть полномочий министра более распорядительному и компетентному Дмитрию Рогозину.
О том, что Кремль сделает все возможное, чтобы избежать скандала, пишет и другое известное издание – «МК». «Спокойно, награждать и снимать никого не будут. Лишняя шумиха сейчас ни к чему. Всем по-тихому скажут спасибо и уберут при формировании нового правительства», – цитирует издание слова одного из военных экспертов.
По неофициальной информации, отставной министр может быть назначен главой Росфинмониторинга или новой структуры – финансовой полиции.
Российские реформы, бессмысленные и беспощадные
Реформирование российской армии давно превратилось в процесс хронический и весьма болезненный. Первым к нему приступил в 1991 году министр обороны Константин Кобец, действовавший по прямому указанию Бориса Ельцина. Впрочем, никаких особых успехов он не добился. Вскоре после назначения он был арестован за то, что переводил бюджетные миллиарды на счета коммерческих структур – «в лихие девяностые» за такие проступки министров еще снимали с должностей и даже привлекали к уголовной ответственности.
Ведомство возглавил десантник Павел Грачев. Именно он пообещал российскому обществу, что армия будет полностью переведена на контрактную основу и станет современной и мобильной. Однако неудавшийся блицкриг в Чечне настолько подмочил его репутацию, что бравый генерал вскоре потерял должность, так и не успев заняться реформами.
В 1996 году эстафету принял танкист Игорь Родионов. В отличие от предшественников, он попытался взяться за дело «по науке»: наотрез отказался сокращать армию до тех пор, пока не будет написана военная доктрина и определены основные угрозы молодому демократическому государству. Столь серьезный подход пришелся не ко двору правительства молодых реформаторов, которые стремились как можно быстрее и больше сэкономить на людях в форме. Уже в мае 1997-го Ельцин уволил Родионова с формулировкой «за медленное продвижение реформы».
Его преемником стал ракетчик Игорь Сергеев, который сразу же взялся за передел российской армии: объединил ВВС и ПВО, отобрал армейскую авиацию у сухопутчиков, ликвидировал главкомат Сухопутных войск, а РВСН превратил из рода в вид вооруженных сил, подчинив им силы ракетно-космической обороны. Впрочем, многие из его нововведений оказались нежизнеспособными: главкомат Сухопутных позднее пришлось восстановить, войска ракетно-космической обороны вывести из РВСН. Тем не менее, и у Сергеева нашлась своя «ахиллесова пята»: после прихода к власти Владимира Путина он выступил против ликвидации 600 стратегических ракет и был вынужден подать в отставку.
Новым главой ведомства оказался выходец из КГБ Сергей Иванов. Он дал зеленый свет утилизации ракет и приступил к очередному этапу реформирования российских вооруженных сил. В качестве заявленных целей фигурировали перевод армии на контрактную основу и ее полное перевооружение. Однако и в этот раз дело застопорилось. Несмотря на огромные финансовые вливания, новое оружие в части поступало штучно, денег и жилья офицерам по-прежнему не хватало. За гуманитарное образование и «компетентность» в военных вопросах острые на язык подчиненные прозвали Иванова «фило-лохом».
С 2003 по 2007 год министр несколько раз отчитывался о том, что армейская реформа практически завершена. Однако в конце концов вынужден был признать поражение: «А никто и не обещал и не ставил цели перевести Вооруженные силы полностью на контрактный способ комплектования, — заявил он в одном из интервью. – Во-первых, у нас на это нет средств, а во-вторых, это нам не нужно с учетом исторических и культурных традиций России». Обозреватели отмечают, что к тому времени на формирование контрактной армии государство потратило 84,4 миллиарда рублей. Куда делась большая их часть, не смогла выяснить даже Счетная палата, хотя сам министр ни в чем предосудительном замечен не был.
Табуреткинская реформа
В январе 2007 года Иванов ушел «с повышением», а его место занял Анатолий Сердюков, прозванный в военной среде «Табуреткиным» – за прошлое, связанное с руководством мебельным предприятием. Именно при нем вооруженные силы претерпели самое кардинальное сокращение в истории: их численность достигла одного миллиона человек, а по некоторым данным – даже 750-800 тысяч. В целях экономии бюджетных средств были укрупнены учебные центры, военные городки и базы.
По мнению экспертов, Сердюкову удалось сдвинуть с мертвой точки социальный вопрос: военные стали получать жилье, выросло денежное довольствие. Однако боеспособность армии в целом упала, – уверены специалисты. Сокращение частей проводилось без военной доктрины, серьезного анализа и подготовки, – что называется, «на глаз». Из 85 созданных бригад 60 % на нынешний день являются небоеготовыми. Более того, сама целесообразность бригадной организации вызывает у специалистов сомнения. В отличие от старых дивизий, бригады имеют меньше людей и тяжелого оружия. Этот недостаток авторы реформы предполагали компенсировать повышением мобильности соединений и их лучшей управляемостью. То, что эти намерения так и остались на бумаге, показали учения «Запад-2009», в ходе которых на переброску одной бригады из Москвы в Белоруссию (всего на тысячу километров) потребовалось пять суток. И это в регионе с прекрасно развитыми коммуникациями, при условии, что противник никак не препятствовал военным перевозкам, – отмечают эксперты.
Оптимизм как лучшее оружие
Не лучше обстоит дело и в авиации: сосредоточение боевых самолетов на нескольких крупных авиабазах – проводимое Сердюковым в целях экономии – в случае конфликта приведет к тому, что большая часть российской авиации будет уничтожена первым уже ударом. «У нас ни один аэродром не приспособлен для базирования стольких машин. В случае неожиданного воздушного налета командир их несколько часов будет разгонять. А как на такой базе укрыться от первых ракетных ударов? Летчиков ударной авиации всегда учили: где бы ни сели, главное — рассредоточиться, чтобы одним ударом не накрыло всех. А там они в куче стоят, крыло к крылу. Пройдется сверху F-16 из пушечки, никаких бомб не надо, и верти дырку для самого главного натовского ордена…» – говорит профессор кафедры академии Воздушно-космической обороны, доктор военных наук Алексей Сиников.
Еще хуже обстоит дело в ПВО: всю территорию России «прикрывают» от 100 до 70 комплексов С-300.
Тем не менее, армейское руководство не унывает. В частности, один из главных исполнителей реформы, начальник Генерального штаба Николай Макаров недавно заявил: «Нравится кому-то или нет, но российские Вооруженные силы стали абсолютно другими. Теперь надо смотреть вперед, а не спорить, что сделано так, что не так. Это все равно уже сделано».
