С помощью поисковых отрядов, ветеранов, работников архивов Кириченко успел открыть не одну грозными фронтовыми обстоятельствами, а то и равнодушием штабистов обреченную на забвение страницу Великой Отечественной. Вернул имена тысячам героев. А потом - кому-то на телевидении "Забытый полк" чем-то не угодил. Передачу закрыли, и множество скрупулезно, по крупицам собранных бесценных сведений могло не увидеть свет.
Газетная версия "Забытого полка" стала выходить два раза в месяц. Конечно, особой надежды редакция не питала - ведь столько лет прошло... Где свидетели и участники легендарных и незаслуженно позабытых подвигов? И какова вероятность, что именно тот номер газеты попадет на глаза оставшимся в живых? Особенно, если учесть, что у героических наших стариков денег и на подписку на "Труд", и даже на хлеб частенько не хватает.
Зря мы сомневались.
"ПОСЛЕДНИЙ СВИДЕТЕЛЬ"
Под таким заголовком был опубликован материал Евгения Кириченко о событиях февраля 1944 года на реке Нарва. Части 2-й ударной армии предприняли первую попытку форсировать реку, на противоположном берегу которой укрепилась 20-я дивизия СС, набранная из эстонцев. Разведку боем поручили 3-му батальону 65-го стрелкового полка. Любая такая разведка - дело кровавое. Надо в полный рост идти на пулеметы. По жестокой логике всей операции не столь уж и важно, сколько брошенных в такую атаку вернется в свои окопы. Цель у демонстративного натиска другая: вынудить заработать все пулеметы противника. Только так можно быстро вскрыть систему вражеского огня. Потом подавить ее артподготовкой. И - бросить в наступление основные силы. Эту безжалостную азбуку боя изучают лейтенанты всего мира.
Но перед 3-м батальоном лежало не поле, а полузамерзшая река. И это обстоятельство сделало участь солдат особенно страшной. Чтобы враг лучше видел наши цепи, батальону приказали снять маскхалаты. Забрали автоматы, выдав взамен почти бесполезные в таком деле старые кавалерийские карабины: автоматов в полку было мало, а на возвращение брошенных в атаку не рассчитывали. При свете солнца из лесу ринулся 3-й батальон к Нарве, волоком потащил резиновые лодки. Лучших мишеней не придумать. Снег густо вспарывали пули, мешали его с кровью и грязью снаряды. Смертельно лупили скорострельные зенитные "эрликоны", способные пробивать броню, а человека рубившие пополам...
Герой нашей публикации красноармеец Борис Кармазин бежал к Нарве в цепи 7-й роты. Когда резиновая лодка, в которую он кинулся, направилась к противоположному берегу, опаснее "эрликонов" были руки уже опрокинутых в ледяную, кипевшую от разрывов воду и тонувших товарищей. Они стремились уцепиться за утлое суденышко, перевернуть которое было плевым делом. И тогда ни у них, ни у тех, кто молил о помощи, не было бы ни единого шанса.
Раненный в ногу Кармазин добрался до обледеневшего берега. Их там оказалось всего 12. Увидел старшего в офицерских погонах: "Товарищ лейтенант, меня ранило". Ответ был жестким: "Тут все ранены. Занимай оборону". До вечера под минометным огнем они вгрызались в свой крошечный плацдарм. На всех 12 один ручной пулемет Дегтярева. А с карабинами много не навоюешь. Отбивались гранатами.
Ночью на лодке приплыл парторг батальона Мищенко. Привез патронов и гранат. А что было дальше, Кармазин не знает. От боли в раненой ноге потерял сознание. Очнулся от холода. Кто-то снял с него полушубок, приняв за мертвого. По уцелевшему местами льду пополз через Нарву к своим, оставшись последним свидетелем этого подвига.
Спустя десятилетия по архивным документам 3-го батальона "Забытому полку" удалось установить, что бой за плацдарм шел почти две недели. По денежной ведомости, в которой имена выбывших писарь обвел кружочком, чтобы не забыть жалованье отправить осиротевшим семьям, выяснили восьмерых из тех двенадцати. Опубликовали.
Через несколько дней в редакцию позвонил из Ижевска Михаил Иванович Дядин:
- Предпоследний в списке - мой отец, Иван Андреевич Дядин. Пришла в 44-м похоронка: "Пал смертью храбрых". Где, как - об этом ни слова. Мать до 92 лет ждала этой весточки, так и умерла не дождавшись. И только теперь благодаря "Труду" узнали о последнем бое отца.
Несколько дней назад они встретились в редакции - ижевец Михаил Иванович Дядин и тот самый "последний свидетель" 80-летний Борис Евсеевич Кармазин, приехавший из Санкт-Петербурга. Слез не стыдились. Михаил Иванович привез довоенную фотографию отца. Увы, Кармазин его не помнит. Да и немудрено: воевали в разных ротах, а выкашиваемые пулями и осколками составы стрелковых рот на передовой не то что за войну - за пару месяцев почти полностью обновлялись.
Михаил Иванович Дядин рассказывает:
- Отца и я не помню почти. Пять лет мне было, когда в удмуртской деревне Ключи осиротила нас похоронка. Брат Иван - на шесть лет старше. Вот он кое-что помнил. Рассказывал, что незадолго до гибели прислал отец письмо: "Прорвали блокаду Ленинграда. Приду с победой, будем Ваню учить грамоте. А Мишку научу валенки катать". Только война иначе распорядилась...Я-то сельхозинститут окончил. Иван так с пятью классами в деревне и остался. Шестерых детей родил. Для них да для двоих моих сыновей ваша статья - главная в жизни.
Тридцать восемь мужиков из Ключей ушли на фронт. Назад вернулись пятеро. Да хоть бы один здоровый - кто без руки, кто без ноги.
"БЕЗ ВЕСТИ УБИТЫЕ"
Так назывался в "Труд-7" материал о подвиге зенитчиков, защищавших в 1941 году небо Москвы. Их 7-я батарея 862-го зенитно-артиллерийского полка стояла почти у Кремля - на Болотной улице.
2 декабря 1941 года авиация противника прорвалась к Москве. Одна из бомб упала на батарею.
Погибли девять зенитчиков. Но в сводке московского фронта ПВО об этих потерях - ни слова. Сведений о них нет даже в отделе безвозвратных потерь Центрального архива Минобороны. Скорее всего, командование, уже тогда занятое формированием мифа о неприступности московского неба, сознательно решило позабыть о погибшей батарее.
Война все спишет? Однако как списать странности, происходящие вокруг погибшей батареи уже в наши дни? Три года назад журналисты "Забытого полка" предложили установить в районе Каменного моста мраморную доску с именами павших зенитчиков. Дело застопорилось в Комитете по культуре московского правительства. Его руководитель считает, что достаточно общего памятника всем зенитчикам, защищавшим небо Москвы, - он установлен в Крылатском. Без вмешательства мэра столицы Юрия Лужкова, говорят по секрету чиновники, установить доску никто не даст.
"ОТЗОВИТЕСЬ, КТО ИХ ЗНАЕТ И ПОМНИТ"
Под таким названием "Труд-7" продолжает публиковать списки бойцов, чьи останки найдены на местах боев. Выяснилась поразительная вещь - эти списки очень ждут и в Центральном архиве Министерства обороны. Есть в нем картотека отдела безвозвратных потерь, в которой содержатся сведения о 8 миллионах советских военнослужащих. Естественно, против множества фамилий стандартная запись - "пропал без вести", хотя поисковики давно нашли останки бойца где-нибудь под Смоленском или Сталинградом. Посредником в возвращении справедливости и стал "Труд-7"...
И случай удивительный. Опубликовали мы в списках павших защитников Сталинграда имя младшего лейтенанта Ерохина Павла Семеновича, уроженца Тамбовской области. "Смертный" медальон нашли на месте боя. Имя офицера выбили на памятной плите на Мамаевом кургане. Но неожиданно позвонили из областного военкомата: Павел Семенович воевал до Победы - в 1945-м награжден медалью "За отвагу". В 1985 году ему вручили орден Отечественной войны второй степени. А под Сталинградом младшего лейтенанта тяжело ранили в правую ногу. Быть может, тогда и потерял он свой медальон. Где вы сегодня, Павел Семенович?
"Забытый полк" не прерывает своего "боевого похода".