- Елена Васильевна, что подвигло вас взвалить на свои плечи, помимо уже хорошо известного "взрослого" Международного конкурса вокалистов Елены Образцовой, еще и детский проект?
- Меня волнует будущее нашего вокального искусства. В результате перестройки, принесшей с собой падение престижа классической музыки, мы потеряли, считаю, три поколения певцов. Люди просто уходили в другие сферы деятельности. Кстати, кроме детского конкурса, я создаю еще и "школы Образцовой" в Петербурге и Москве. Мировые знаменитости с удовольствием приедут преподавать к нам в страну.
- Вы столько сил и времени уделяете молодым певцам... Что скажете о новом поколении вокалистов?
- К сожалению, они мало читают.
-Почему это вас волнует?
- Современные певцы технически превосходно подготовлены. Поют бойко - нам такое и не снилось. А вот души в пении мало... На сцене ведь недостаточно просто грамотно исполнить пассажи. Надо сказать людям что-то важное о жизни, о них самих. Артисту необходимо очень многое пережить, прочитать, увидеть. А нынешние молодые люди в музеи ходят редко, литературой не интересуются. Полеживают себе в постели, греют горло и ждут спектакля. А надо жить на все сто!
- К числу обязательных "технических" навыков нынче относят умение петь на многих языках. Вот и на российские сцены пришел обычай исполнять оперы на итальянском, немецком, английском... Как вы к этому относитесь?
- Это, считаю, очень хорошо. Есть ведь такое понятие - музыка языка. Представьте себе "Хованщину" Мусоргского на китайском. Можно такое слушать? Наверное, вы сочли бы подобное исполнение карикатурой. Помню, за границей публика хихикала, когда мы привозили туда "Трубадура" или "Кармен" на русском. При том, что пели наши артисты замечательно, постановки были прекрасными...
- А учить арии на чужом языке сложно?
- Очень. Я вот только что, в мои сто лет со дня рождения (смеется), выучила по-французски партию Маркизы в "Дочери полка" Доницетти. Но награда за труды - дивной красоты музыка!
- В одном из интервью вы обмолвились: "Дочь мою тянет в оперу, но, по-моему, она совершает ошибку..."
- В опере Лена (дочь примадонны Елена Макарова. - М.С.) поет в основном небольшие партии. Выступает в Риме, Мадриде, Барселоне. Когда я спросила, зачем ей это, она ответила: "Я выхожу на сцену и уже этим счастлива. Не всем же быть такой, как ты!" Но я должна заметить, что способности Лены высоко оценила, например, Монтсеррат Кабалье, с которой дочка много гастролировала. Случается, они и с дочерью Кабалье, Монтсеррат Марти, выступают. Программа так и называется - "Две дочки", они в ней замечательно исполняют музыку барокко.
- Вы по-прежнему много времени проводите на Западе... Смотрите там наше ТВ, чтобы быть в курсе происходящего на Родине?
- В курсе, конечно, надо быть, но телевизор стараюсь не включать ни за границей, ни тем более дома. Поскольку, считаю, ТВ осуществляет целенаправленное нравственное разложение русской нации. Что там сейчас можно увидеть, кроме чудовищного насилия и грубого секса? Современную литературу тоже не читаю, потому что не успеваю. Зато увлекаюсь книгами по восточной философии. Очень люблю одного китайского философа, он мне здорово помог в сложных жизненных ситуациях. По его учению, прошлого уже нет, и не надо без конца копаться в бедах, которые все равно нельзя поправить. А будущего еще нет, да оно и вовсе может не наступить для тебя. Поэтому живи сегодняшним днем - радостью общения, счастьем созерцания...
- В ком, после кончины супруга Альгиса Жюрайтиса, находите душевную опору? По-прежнему дружите с Валентиной Владимировной Терешковой?
- Альгиса физически давно нет со мной, но духовное его присутствие ощущаю постоянно. Дружбе же с Валечкой уже не один десяток лет. Она не только в мой родной Питер - и в Мадрид может прилететь специально, чтобы послушать нас с Пласидо Доминго в "Пиковой даме". А я еду к ней, в Звездный городок, провожаю преемников Гагарина на космическую орбиту, пою для них "живые" концерты и по радио.
- Знаю, что одной из величайших русских женщин вы считаете Анну Ахматову. Но возникли какие-то сложности с установкой памятника ей в Петербурге...
- Есть такой скульптор - Петр Шапиро, который сделал потрясающий памятник Бетховену, что установлен в Бетховенском зале Большого театра. Теперь он живет в Вашингтоне. Когда я приехала туда петь с Пласидо Доминго, меня познакомили с Петром Ефимовичем, и я ему заказала памятник Ахматовой. Это моя самая любимая поэтесса. Она однажды обмолвилась, что если кому-то когда-то придет в голову поставить ей памятник из мрамора, то хорошо, если он будет стоять в Царском Селе. А если из бронзы, то у Большого дома (бывшего ленинградского отдела НКВД на Литейном проспекте. - М.С.), где она стояла в очередях, чтобы передавать своему сыну Льву Гумилеву письма... Шапиро начал работу, я два месяца ходила к нему в мастерскую, говорила: "Убери это, убери то! Тут не так, там надо по-другому!" В общем, довела его до белого каления. Но получился потрясающий памятник. Однако город на мое предложение его поставить почему-то отреагировал вяло. Я очень обиделась - не за себя, хотя, скажу откровенно, за свои деньги перла его из Вашингтона, а за Анну Андреевну. Дикость какая-то! Ну ладно, раз не хотят, поставлю его на Невском, 65, где сейчас устраиваю свой центр, и зал в нем назову именем Ахматовой.
- Откуда в вас такая неуемная энергия?
- Это не моя заслуга. Голос, физическое здоровье - Господние дары, данные для того, чтобы я с их помощью приносила людям радость. Верую с пяти лет, когда бабушка впервые привела меня в церковь во время блокады. Как же трудно нам тогда было, об одном мечтали - выжить. Но даже в самые тяжелые времена в нашей семье всегда праздновали Пасху и Рождество - это было свято.
- В последние несколько лет вы, кажется, только молодеете!
- Теперь, перебирая свои фотографии прошлых времен, говорю: "А это - когда я была старая и толстая!" По-моему, старость наступает в тот момент, когда человек начинает постоянно думать о ней и бояться ее. Но, конечно, заботиться о себе надо. Перед тем как сыграть в драматическом спектакле "Антонио фон Эльба", я похудела почти на тридцать килограммов. Кстати, это было сделано и ради моего юного партнера Димы Бозина, которому по ходу спектакля приходится носить меня на руках. Я тогда села на белковую диету, увлеклась раздельным питанием, и результаты не заставили себя ждать. Вообще я сторонница экономного питания. Особое, бережное отношение к еде характерно для всех блокадников. Не могу ничего выбросить в мусорное ведро, несу остатки на улицу кошкам и собакам, но только не на помойку.
- Знаю, что и к услугам пластических хирургов вы прибегаете, в отличие от большинства звезд, не скрывая этого...
- Слежу, чтобы не было морщин. Есть такой доктор Пухов, академик, который работает в Челябинске. Просто гениальный врач. Он многих звезд "омолаживает". Кто-то, правда, утверждает, что помолодел благодаря "маскам из сметаны". Думаю, они лукавят. Я ничего не скрываю.
- Близко знающие вас люди не дадут соврать: один из талантов Образцовой - ее открытость, общительность, полное отсутствие звездной "фанаберии"...
- Надо всегда относиться к себе с юмором. Когда слишком наполняешься ощущением собственной значительности, жизнь быстро ставит на место. Вспомнился мне один случай. Я уже стала довольно известной артисткой, но ездила еще не в СВ, а в купейных вагонах. Сидели мы в таком вагоне - две женщины и какой-то дядька со страшными, раскореженными руками. Попутчицы меня узнали, принялись расспрашивать: "Как вы, артисты, живете?" Я говорю: "Очень непросто - все время приходится менять временные и климатические пояса. Жизнь - сплошные чемоданы, вокзалы, аэропорты. Постоянно волнуешься, потому что разлучен с близкими, не знаешь, как дела у ребенка..." И вдруг этот дядька, который сидел и молчал, как выдаст: "А в каменоломне работать не хочешь?" (смеется).
- Вы по-прежнему путешествуете по всему миру вместе с собачкой Кармен?
- У меня всю жизнь были собаки, коты, вороны, галки, ежи, черепахи... Проще сказать, кого не было. Сначала я отовсюду в дом их тащила, потом то же самое делала моя дочь. У нее сейчас шесть котов и собака. А со мной действительно путешествует, дарит мне хорошее настроение и скрашивает одиночество Кармен (черный карликовый пудель. - М.С.), которая недавно родила дочку Мюзетту. А еще у меня есть большая собака Дашка - рыжий пудель. И громадный кот Сережка... Когда я попала в театр Виктюка и меня журналисты пытали: "Как ваша семья относится к тому, что вы работаете у такого скандального режиссера?", то я отвечала, что моя семья не имеет никаких возражений - у меня, кроме собак и котов, никого нет.
- А это что за древняя игрушка тут лежит?
- Песик Бобка. Он старше меня - мамочка купила его, когда только ожидала моего появления на свет. Он со мной войну пережил, а потом объездил весь мир. Мы с ним никогда не расстаемся, во время концертов он лежит на рояле - "охраняет". Я его "лечу", латаю время от времени.
- Правда, что ваш единственный внук решил стать ветеринаром?
- Да. Сашке бы жить в ХIX веке - такая отзывчивая натура. Говорит, что люди и сами за себя постоять могут, а вот братьям нашим меньшим без помощи не обойтись.
- Не досадуете, что не дано ему оперного голоса?
- Ему дано большое сердце, а это куда дороже.