В сформулированной таким образом теме заключен определенный парадокс: если звонкие дела и имена этих людей так и просятся на экран, то условия чрезвычайной, беспрецедентной секретности, которая в ту пору окутывала каждый их шаг, становились для этого серьезным препятствием. Поэтому сразу же скажу: тем, кто любит эффектные съемки, завершающийся на этой неделе телевизионный документальный цикл может показаться "излишне скромным".
В самом деле, ведь атомная физика - даже если отвлечься от условий секретности, - чрезвычайно нетелегенична: физические процессы по большей части происходят в миллионные доли секунды, на сверхзвуковых скоростях, оставаясь невидимыми человеческому глазу. Да и понять в них что-либо непрофессионалу весьма непросто.
Так что волнующих воображение документальных кадров в телефильмах не очень много. Да и те сняты в основном на любительскую камеру. Мало в них и прямой речи героев. Ранее они были совсекретными персонами, а когда настали другие времена, нашему политизированному обществу стало не до физиков-атомщиков, о них разом забыли. А в это время великие ученые один за другим уходили из жизни.
Дольше других, до декабря 1996-го, прожил Юлий Харитон. В посвященном ему фильме почти девяностолетний патриарх в своем рабочем кабинете вспоминает события разных лет. Но на вопрос о мемуарах отвечает отрицательно. Он, оказывается, специально для любопытных издал "книгу воспоминаний" в одном экземпляре, где сплошь - белые листы.
Авторы телецикла в двадцатиминутных фильмах-очерках анализируют вклад каждого из выдающихся ученых в нашу науку. Тем, кто сыграл особую роль в процессе овладения энергией атома, посвящено по два выпуска. Но и тут в более, казалось бы, крупных объемах тележурналисты не увлеклись возможностью затеять рассказы о чем-то "завлекательном", не связанном напрямую с наукой.
А ведь как соблазнительно было бы, скажем, поведать в который раз о политической одиссее Андрея Сахарова - подменить портрет ученого драматическим ликом преследуемого властью общественного деятеля. Или разыграть выигрышную карту разводов и повторных женитьб некоторых из великих физиков. Впрочем, как нетрудно заметить из фильмов, физики отличались завидной верностью в супружеской жизни. Авторы не объясняют специально этого феномена, но зрители и сами догадываются: им, с головой ушедшим в любимое дело, работавшим в условиях постоянной гонки за получившими фору заокеанскими коллегами, живущим в закрытых научных городах со странными названиями Арзамас-16, Красноярск-26, Челябинск-40, -было не до амуров.
В фильмах, которые мы увидели в течение трех последних недель, авторы пытаются о сложнейших научных и технических открытиях говорить по возможности доходчиво, понятно. Скажем, о двух вариантах бомбы, которые предложили Яков Зельдович (его "изделие" называлось "трубой") и Сахаров ("слойка"), в фильмах рассказано предельно наглядно, на примере конфеты с начинкой.
Долгие годы шли дискуссии насчет отношения к ядерному оружию. Многие, в том числе и некоторые из героев цикла, вопреки своим профессиональным интересам выступали за запрет бомбы. Но, оглядываясь назад, они понимали, что их страшное изобретение, возможно, спасло мир от третьей мировой войны.
Вчера в эфир вышла последняя часть "Секретных физиков". Закончился цикл, и настала пора подвести некоторые итоги - значимые, может быть, не только для этого проекта. Вспоминаю время, когда афористически звучали слова поэта: "Нынче физики в почете, нынче лирики в загоне". Тогда представители всех муз вдохновенно говорили о людях науки, а публика умела понимать ее высокий и сложный язык.
Теперь все не так. "Лирики" - даже если это представители шоу-бизнеса, который и искусством-то неловко назвать, - не сходят с телеэкранов. Ученые же - это сказалось и на "Секретных физиках" - кажутся, пользуясь формулой В.Шукшина, какими-то "чудиками", отгороженными от нас непонятными большинству формулами и своим "птичьим" языком. Некоторые герои цикла так и не раскрылись перед нами до конца в своей человеческой неповторимости. Выглядели из-за этого во многом похожими друг на друга.
И еще: в полутора десятках лент мы почти не видим тех, кто продолжил дело великих физиков середины XX века. Ведь их постоянно окружали ученики, аспиранты, сотрудники: наука давно уже стала коллективным делом. Где они?
Сегодня ТВ, обладая способностью "заражать", могло бы попытаться что-то изменить в шкале общественных предпочтений. С тем же рвением, что проводит конкурс "Стань звездой" или викторину "Кто хочет стать миллионером?", призывало бы "Стань ученым" или спрашивало "Кто хочет стать физиком?"
Не призывает. Не спрашивает...