Яцек Палкевич находит общий язык с политиками, президентами и даже с каннибалами
Этого человека хорошо знают читатели «Труда»: многие годы Яцек Палкевич, знаменитый путешественник, прекрасный писатель, гражданин мира, с завидной регулярностью рассказывает на страницах нашей газеты о своих экспедициях, встречах с людьми знаменитыми и не очень, о новых книгах. Но сам он себя всегда считал и считает прежде всего послом доброй воли. Вот и сегодня, когда наши страны на официальном уровне не могут найти общего языка, Яцек Палкевич уверен: поляки и русские способны преодолеть взаимные обиды и восстановить доверие. Об этом и шел разговор в столичном Домжуре, где давний друг и автор «Труда» встречался с прессой.
— Скажите, пан Яцек, откуда у вас такая уверенность?
— Полувековой опыт путешествий позволил мне приобщиться к культурам разных народов и племен, у которых я многому научился. К примеру, выстраданной за тысячелетия мудрости: сосед за забором важнее, чем брат за горой. Поэтому я выступаю против антироссийских настроений и стерео-типов, хотя рискую быть записанным в «агенты Кремля». Папа Бенедикт XVI вручил мне золотой Крест Pro Ecclesia et Pontifice — за деятельность на общее благо и мир между народами. Это укрепило меня в мысли о том, что я занимаюсь важным и нужным делом.
— Вы говорите про мораль, общее благо, веру. Порой все эти слова кажутся безнадежно устаревшими...
— В свое время Черчилль сказал, что в окопах нет атеистов. Мы были дружны с Ярузельским, коммунистом и атеистом. В мае 2014-го я был в его больничной палате и услышал, что генерал хочет облегчить душу. А через две недели, уже в Южной Америке, прочитал в некрологе, после нашего общения он попросил о встрече со священником, исповедался и целовал крест. Это были последние мгновения, когда он еще оставался в сознании. Так что не спешите списывать очень важные для человечества слова в архив. Они несут огромный смысл, важно только, чтобы мы об этом не вспоминали в последний момент.
— Это был момент встречи с неизбежностью. Но, согласитесь, в повседневной жизни политикам куда труднее примириться, найти общий язык.
— Знаете, с чего начинаются все мои экспедиции? С выбора большой цели, ради которой не жалко пожертвовать годом жизни. Тот же принцип должен быть и в политике. Люди спорят до тех пор, пока нет понимания общей цели, осознания взаимной выгоды и опасности конфронтации. Я знаком со всеми тремя ныне здравствующими польскими президентами — Валенсой, Квасьневским, Коморовским, — чьи политические взгляды очень даже отличаются. Но они сумели преодолеть эти разногласия, когда я каждому объяснил, как важно вместе поддержать польскую Мазовию в международном конкурсе на попадание в «Топ-7 чудес природы». Оставляю за скобками, каких нервов стоили переговоры, но в итоге все приехали, отложив дела. И три бывших президента по одному вопросу впервые единогласно проголосовали.
— Вы встречались с разными политиками в Польше и в России, многие были гостями у вас в Варшаве или на вашей вилле в Италии. Скажите, публичные лица на трибуне и в неформальной обстановке — разные?
— Конечно. На публике, перед камерами они озвучивают официальную позицию. К счастью, я не политик, и мы можем говорить что думаем. Им ведь тоже иногда этого хочется. Десять лет назад в России реформировали РГО и меня, как члена старейшего Королевского географического общества Британии, пригласили для консультаций. Разговор проходил в кабинете министра МЧС Шойгу, и некоторые вещи я видел иначе. Так и сказал: «Извините, господин министр, но вот тут я с вами не согласен:» Над столом с географической картой повисает тишина. Но Сергей Кужугетович снял напряжение шуткой и призвал продолжить доклад. В итоге многие принципиальные предложения были учтены, чему я рад. А Шойгу лично мне вручил членский билет РГО за номером 7. Говорят, следующий выписан главе вашего МИДа Сергею Лаврову...
— Скоро апрель, очередная годовщина трагедии под Смоленском, где в 2010-м разбился самолет с президентом Качиньским на борту. И снова в Польше пойдут разговоры про диверсию и «российский след». Что вы об этом думаете?
— По-моему, тут не о чем спорить: там была вина экипажа, на сто процентов. Правительственная комиссия это однозначно установила. А конспирологические версии используют те политические силы, которые не хотят сближения наших народов. Это мое личное мнение. Хочу еще раз напомнить, что я путешественник, а не политик.
— Вы прошли сотни километров по джунглям, горам и пустыням. Наверное, не раз сталкивались с опасностью. Что человеку требуется, чтобы в экстремальных условиях сохранить жизнь?
— Я могу долго перечислять: от экипировки и физической подготовки до запаса воды, без которой человек может продержаться не больше трех суток. Но все-таки самое главное — это сила духа, способность в любых условиях бороться за собственную жизнь. Однажды на шлюпке посреди Атлантики меня застиг сильнейший шторм. Волны захлестывали через борт, я не разгибаясь вычерпывал воду — три дня без отдыха, не смыкая глаз. В отчаянии просил помощи у Бога и давал клятвы (которые, каюсь, потом не все сдержал). Но даже в такие минуты, когда сознание меркнет, я повторял как заклинание: выдержу, не сдамся. Именно эта вера меня и спасла.
— В основанной вами Школе выживания обучались бойцы спецподразделений. Но они же всесторонне тренированные люди, элита элит. Чему вы можете их научить?
— Да, они проходят отличную подготовку у себя дома, в привычных природных условиях. Но сегодня конфликты носят глобальный характер, и бойцам требуются навыки действий в пустыне, на горном плато или в тропических джунглях. Это еще и психологический тренинг, который помогает выжить в экстремальных условиях. Важно объяснить, что тут, в пустыне или в горах, цель может быть достигнута только вместе, для чего нужно собрать в кулак все силы и волю. Вот так бы и в политике...
— Тогда последний вопрос: что общего у поляков с русскими, что нас связывает?
— Что бы нам сегодня ни говорили, очень многое. Наши народы — это два форпоста славянства, связанные соседством и исторической судьбой. К примеру, взять XIX век, когда польские эмигранты ехали за Урал в поисках лучшей доли. А еще были политические ссыльные, которые внесли огромный вклад в освоение Сибири и там остались жить. Ян Черский, Александр Чекановский, Бенедикт Дыбовский, Кароль Богданович — их имена увековечены на карте России. А шестеро политических ссыльных — Ходзько, Черский, Чекановский, Стебницкий, Дыбовский и Серошевский — были удостоены самой престижной золотой медали РГО...
Мой принцип простой: нам надо почаще вспоминать, что нас объединяет, а не разделяет.