Дотошные американцы подсчитали: электронная система связи ежегодно сберегает около 7 миллиардов листов бумаги. В Паутине общается уже полмиллиарда человек. Наверное, они не нуждаются в обычной почте. Но в глубинке, особенно российской, без нее никак не обойтись. Ведь телефон есть не в каждой деревне. Так что местная почта - едва ли не единственная связь с родными и близкими."Жду ответа, как соловей лета". А пенсии тем более разносят сельские почтальоны, поскольку в тех краях о банкоматах и не слыхивали.
Вообще есть что-то романтическое в почтовой лексике: ямщик ("не гони лошадей"), тройки, станционные смотрители. Слово "яма" на самом деле обозначает не крупный изъян в дороге, а саму дорогу. Это в переводе с татарского. Отсюда и профессия ямщик. В XVII веке их наряжали в зеленые суконные кафтаны с нашитыми красными орлами. Уже потом появилась нагрудная медаль-бляха с двуглавым орлом.
Что там еще из истории? Петербург еще не достроили, а на Заячьем острове заработала первая почта, куда Петру I и его сподвижникам свозили корреспонденцию. В XVIII веке появилось регулярное почтовое сообщение между Петербургом и Москвой - туда и обратно, дважды в неделю. На лошадях. "Сало и деготь должны быть от проезжающих, которые обязаны давать на водку почтарям". Не подмажешь - не поедешь. В 1837 году почту поставили на рельсы: впервые доставили из Петербурга в Царское Село по железной дороге. Потом появились почтовые ящики, марки... В XIX веке из Москвы в Ригу письмо поступало на 9 - 11 день.
Сегодня почта России - это крупный монополист: 40 тысяч почтовых отделений, 370 тысяч сотрудников. Ежегодно они доставляют более 1,3 миллиарда писем, 3 миллиарда печатных изданий (в том числе - наш "Труд"), 24 миллиона посылок и более 130 миллионов денежных переводов. И тоже часто по захолустному бездорожью. Зачастую почтальоны вынуждены пробираться к нашим почтовым ящикам, как партизаны, сквозь домофоны, кодовые замки, заталкивая корреспонденцию в кипы рекламной макулатуры.
А вот что касается скорости доставки писем, то тут прогресс неочевиден. Антон Павлович Чехов дивился, что письмо из столицы к нему в подмосковную Лопасню (ныне Чехов) дошло за несколько часов. А уже в XX веке академик Лотман сетовал на плохую работу почты: мол, сегодня письмо из Ленинграда в Тарту идет столько же времени, сколько в прошлом веке из Петербурга в Дерпт. То есть поездами не намного быстрее, чем на лошадях. Причем у земской почты, которая существовала во времена Чехова, не было никаких нормативных сроков прохождения корреспонденции. А теперь есть. Другой вопрос: следуют ли им связисты?
В канун профессионального праздника почтовиков "Труд" провел небольшой эксперимент. Наши собственные корреспонденты отправили друг другу забавные письма, чтобы выяснить, сколько же они будут в пути?
Весточка, посланная 24 июня из Ростова-на-Дону, пришла собкору в Красноярск 29 июня. Через 5 дней.
А вот в обратную сторону дорога по времени оказалась вдвое длиннее: письмо из Красноярска (24 июня) в Ростов-на-Дону попало лишь 3 июля. Почти через 10 дней!
Привет из Санкт-Петербурга (22 июня) до Москвы (29 июня) перелетел за 7 дней.
Из Брянска (22 июня) во Владивосток (29 июня) - тоже 7 дней.
А вот ответа из Владивостока брянский собкор ждет до сих пор.
Хотя по новым нормативам, которые действуют с прошлого года, например, в пределах города почта обязана доставлять письма в течение дня. От северной столицы до Москвы - никак не больше двух дней. Самый большой срок, который послание может провести в пути, - 11 дней. Столько займет доставка письма из Абакана в Анадырь, из Магадана в Читу, из Элисты в Чебоксары. Кстати, к нормативам прилагается таблица, по которой отправитель может определить, к какому сроку адресат должен получить "письмецо в конверте". Но да мы ведь живем не по писаному. Нормативы сами по себе, а жизнь - сама по себе.
Может, сегодня прелесть письма не в скорости доставки (за "мылом" все равно не угнаться), а совсем в другом. Конечно, электронной почтой - хорошо, быстро, но ведь так можно и не узнать почерк любимого человека!