Семья Бергиных - самая, что ни на есть, рядовая. Отец - 49-летний Валерий Владимирович - без малого четверть века прослужил в армии, нынче - кадровый офицер запаса. Жена Любовь Егоровна - скромная служащая. Двое детей - 24-летний Игорь и 19-летний Олег. Оба они хорошо помнят тот день, когда отец в составе "ограниченного контингента советских войск" ушел из маленького литовского городка воевать в Афганистан. Провоевав около года, к великой радости жены и сыновей, он вернулся -исхудавший, но целый. И ни сам Валерий Владимирович, ни его близкие не знали тогда, что с войны он привез страшный "афганский сувенир" - вирус гепатита, который начнет медленно, но верно разрушать его печень, каплю за каплей отнимать жизнь.
Пришлось выйти в отставку, а тут как раз начались гонения на русских со стороны литовских властей и местного населения. На семейном совете решили: надо уезжать. Поспешно собрались и тронулись в дальний путь - в Свердловскую область, в город Краснотурьинск, где жила мать Валерия Владимировича. Отец пошел слесарить в производственно-техническое управление "Тюментрансгаз", туда же поступил и старший сын Игорь. А Олег снова сел за парту.
Жизнь пошла вроде бы ровно, но больная печень все чаще и чаще давала о себе знать. Пришлось лечь в больницу. Тем временем Олег закончил школу и поступил в Уральский политехнический институт. Однако когда отец начал буквально таять на глазах, решил, что учебу нужно отложить до лучших времен, а пока надо зарабатывать на жизнь и на лечение отца. И он поступил в "Тюментрансгаз", где уже хорошо знали Бергиных - отца и старшего сына. К тому времени, когда отца решили везти в Москву, от него, здоровяка, остался скелет, обтянутый восковой кожей.
В столице, после скитаний по разным клиникам, ему сказочно повезло: он попал в то единственное место, где его могли спасти, - в отделение трансплантации органов Российского научного Центра хирургии РАМН. Нужна была срочная операция по пересадке печени, но времени ждать, пока поступит здоровая печень от только что погибшего человека, уже не было: дни Валерия Владимировича были сочтены.
О том, что требуется немедленная пересадка печени от генетически родственного донора, первыми узнали жена и младший сын. Олег принял решение сразу и бесповоротно: этим донором будет он. Его доводы были убедительными: есть только два варианта - он и Игорь, генетически связанные с отцом. Но у Игоря, тогда еще ничего не знавшего об операции, семья, ребенок...
В этот критический момент к судьбе двух людей, отца и сына подключился третий - Хирург. Пишу это слово с большой буквы, потому что такие, как он, - штучны, в каждой стране их единицы, и талант, дарованный им, - не иначе, как от Бога: они возвращают к жизни обреченных на смерть. И потому я позволю себе небольшое отступление.
В сентябре 1996 года в научно-исследовательском центре хирургии РАМН стараниями легендарного "мэтра" академика Бориса Васильевича Петровского (ныне почетного директора центра) и академика Бориса Алексеевича Константинова (действующего директора, лауреата государственных премий), было создано отделение трансплантации органов, возглавить которое доверили талантливейшему хирургу Сергею Владимировичу Готье. У отделения сразу возникли трудности из-за дефицита органов - больным иной раз приходилось проводить на больничной койке в ожидании, уж извините, "свежего трупа" по нескольку месяцев. Подчас люди умирали, так и не дождавшись своей очереди (с этой проблемой сталкиваются во всем мире). И тогда-то возникла идея пересадки печени от донора - генетически близкого родственника. Впервые операцию по пересадке печени от матери в 1996 году сделали трехлетней девочке. С тех пор "родственная" трансплантация сердца, печени, почек, а в последнее время и легких стала активно развиваться. И за все эти годы в отделении не было ни одного случая летального исхода. Вдумайтесь: стопроцентная выживаемость, когда во всем мире этот показатель - не более 80 процентов. При этом, как правило, трансплантируют органы от родителей - детям, а обратные случаи настолько редки, что считаются уникальными. В практике Сергея Владимировича, сделавшего 60 операций по пересадке органов, таких уникальных за десять лет - всего три. Третья - как раз та, о которой я рассказываю, - пересадка половины печени отцу - от сына.
18 часов чудодействовал над отцом и сыном Сергей Владимирович Готье. Операция была настолько неординарна, что ее лично контролировал директор - Борис Алексеевич Константинов. Прошла она без сучка и задоринки. Отец и сын Бергины быстро идут на поправку. После операции прошло всего три недели, а Валерий Владимирович уже не выглядит больным - и цвет лица, и подвижность, и аппетит - все возвращается. А вот весьма любопытная деталь: раньше отец не любил сладкого, а теперь его так и тянет на разные кондитерские вкусности - ждет не дождется, когда врачи отменят диету. Это печень сына - сладкоежки дает о себе знать... Ну а об Олеге и говорить ничего - молодость быстро берет свое.
Они стали еще роднее, еще ближе друг другу - отец и сын. "19 лет назад ты мне подарил жизнь, а теперь я тебе", - смеется Олег. Но, шутки шутками, а у них отныне и впрямь общий день рождения - один на двоих.
Ну а у их спасителя уже новые пациенты, новые операции. Когда мы с ним проходили по коридору, я видела, как встречают Хирурга его больные. Вот он остановился возле женщины с девчушкой, у которых назавтра назначена операция - обычная, по родственной трансплантации печени дочери от матери. Обычная - для него, но не для них. Я перехватила их взгляд - они смотрели на него, как на Бога.
- А работает он, как и все здесь, практически на энтузиазме, - заметил мне директор центра Борис Алексеевич. - И в чем-в-чем, а тут нам можно позавидовать - такие кадры способны выдержать все трудности ради дела. Каждый из них - профессионал высокого класса, но и бессребреник. И все же не только спасаем людей, а и развиваться ухитряемся. И это при том, что на новейшую аппаратуру, которая нам как воздух нужна, министерство денег не выделяет. Крутимся, как можем, коммерцией занимаемся - если бы не это, за последние месяцы не смогли бы выплатить зарплату сотрудникам... Но разве это дело - тратить силы, время, энергию на столь далекую от нашего профиля деятельность?
- А сложнейшие операции, которые делают ваши хирурги, тот же Готье, не прибыльны? - поинтересовалась я.
- Да что вы! Полностью оплачивают лечение и операции только состоятельные пациенты. В Америке различий не делают, там, с учетом лечения за такие операции берут по 120-150 тысяч долларов, а у нас плата, можно сказать, символическая. Для многих операция делается и вовсе бесплатно. Спросите тех же Бергиных...
Я спросила. "Нам это практически ничего не стоило, - сказал Валерий Владимирович. - Даже расходы на поездку в Москву и на лечение оплатило предприятие.
... Они уже дома, отец и сын. Оба, как признались мне перед отъездом из Москвы, строят планы на будущее: отец - вернуться на работу, в коллектив, принявший такое горячее и деятельное участие в его судьбе, Олег - продолжить учебу хотя бы заочно и получить диплом программиста. Они уверены: все будет хорошо.
Но я все-таки спросила напоследок Сергея Владимировича Готье:
- Ну хорошо, операция сделана, у смерти человека вырвали. А что будет дальше?
- Как это - что? - удивился он. - Будут жить. Надеюсь, счастливо и долго.