- О чем ваша новая книга? И влияет ли написанное каким-либо образом на жизнь автора?
-
- О чем ваша новая книга? И влияет ли написанное каким-либо образом на жизнь автора?
- Новый роман называется "Татуированная кожа-2". Герой выполняет специальное задание - внедриться в уголовную среду. Для достоверности его покрыли зэковскими татуировками с головы до ног. А картинки ожили, стали разговаривать, давать советы, менять его личность... То ли мистика, то ли психиатрия... Писалось очень тяжело - на книгу ушло три года. Потому что требовалось в подробностях воспроизвести жизнь в тюремных камерах, нравы и обычаи их обитателей. Очень трудно писать о том, чего сам, к счастью, не испытал. Сказалась и магия накожных рисунков: вдруг появилось желание обзавестись татуировкой! Уже собрался наколоть свой зодиакальный знак - льва на плече... Но татуировки сказываются на судьбе, меняют ее. Я большую часть жизни прожил без картинок. Подумал: зачем что-то менять? Короче, передумал.
- Сейчас ваши книги издаются в серии "Классик отечественного детектива". Каково ощущать себя классиком при жизни?
- Я к этому отношусь с известной долей юмора. Пишут - и пишут. Вот если бы я сам считал себя классиком - тогда дело плохо. Никогда в жизни не называл себя ни писателем, ни ученым. Только недалекие люди - графоманы, недоучки - искренне верят в свою исключительность. Диагноз: мания величия. Правда, когда в последнее время смотришь на телеэкран, появляется мысль, что болезнь прогрессирует.
- Как соотносятся содержание ваших книг и действительность?
- Я когда-то начинал следователем, расследовал около ста уголовных дел. Проводил обыски, аресты, допросы, очные ставки. В числе моих собеседников были оперуполномоченный контрразведки "СМЕРШ", ответственный сотрудник НКВД СССР, работавший под началом Лаврентия Берии, боевой пловец, участники группы, приводившей в исполнение смертные приговоры, военные контрразведчики, следователи, оперативники, прокуроры и судьи. И, конечно, люди из того, противоположного мира. Многие из них вполне откровенно рассказывали о том, что меня интересует. Избегая, конечно, конкретики. А вымысел и реальность переплетаются очень тесно.
В Ростове снимали 12-серийный "Оперативный псевдоним", осенью он выйдет на экраны. Так вот, реквизиторы оборудовали в заброшенном ресторане чебуречную для взрыва, поставили вывеску. Подъезжают на джипе двое: это наша территория, хотите торговать чебуреками - должны платить! Им говорят: хозяин будет завтра в три, с ним и договаривайтесь. А в три как раз снимали взрыв. Пожарные, милиция, грохот, горящие каскадеры из окон вылетают. Если братки приезжали, то зрелище, думаю, оказалось для них поучительным.
- Восемь лет назад в "Акции прикрытия" вы предсказали вторую чеченскую войну и определили ее движущие механизмы: нефть и деньги, скрываемые за дымовой завесой "борьбы за независимость" и "наведения конституционного порядка". Считаете себя провидцем?
- Когда вторая чеченская кампания началась, мне часто задавали этот вопрос. Конечно, приятно стать на цыпочки и бить себя в грудь: я такой умный, прозорливый и все точно просчитал. Но я отвечаю другое: тут никакого ума не надо, ситуация была ясна, на мой взгляд, любому. Если хирурга посередине операции всякие доброхоты дергают, хватают за руки и кричат: прекращай кровопролитие, зашивай, - разве не ясно, чем это кончится? В книгах я даю рецепты решения военных, политических, криминальных проблем. Очевидно, срабатывает компенсационный комплекс: хоть вымышленный мир подправить. Однако понимаю, что давать советы - это одно, а исполнять их - совсем другое. Но я делаю, что могу. Для бойцов, воюющих в Чечне, сотрудников силовых структур - это идеологическая поддержка. Хоть какая-то помощь!
- А есть у вас рецепт по оздоровлению сегодняшней ситуации в России? Что надо для этого сделать?
- Надо ее честно и публично оценить. Если неизвестный ранее терроризм вырос в привычное явление, а мы отказываемся от смертной казни, то правильно ли это? Если средний срок за убийство - восемь с половиной лет, то адекватна ли мера наказания мере преступления? Если за хищение ста пятидесяти миллионов долларов виновный отбывает четыре года, а за кражу нескольких кур и консервных банок - шесть, то справедливо ли правосудие? Если к ответственности привлекается только один преступник из трех, рэкет является не исключением из правил, а как раз правилом, организованная преступность крепнет, а закон о борьбе с ней не принимается, - то верна ли антиуголовная политика? И такой ли уж замечательный показатель снижения возбужденных дел и арестов на фоне разгула криминальной вакханалии? Если совершить преступление легко, а попасть за него в тюрьму трудно, то хорош ли новый УПК? Если на своей территории при огромном численном перевесе армия, внутренние войска и подразделения милиции (которым, на мой взгляд, вообще нечего делать на войне) десять лет не могут покончить "с горсткой бандитов" в Чечне, то что будет, если, упаси Бог, нагрянут регулярные армии НАТО, имеющие авиацию, артиллерию, космическую разведку, флот и мощные тылы? Или не столь оснащенные, но многочисленные войска Китая, Монголии, Занзибара или других, разумеется, сугубо условных "супостатов"?
Постановка проблемы предполагает ее разрешение, а замалчивание - верный признак неблагополучия: загнанная вглубь болезнь сама не пройдет. Хотя доктора, скрывающие неприятную правду, бывают в большем почете. До поры, конечно...
- Вы сосредоточились на криминальных вопросах, а экономические? Как вы относитесь к нашим олигархам?
- Как к личностям никак не отношусь, я ведь никого из них не знаю. А как к явлению... Если бы дедушка олигарха имярек с наганом за поясом искал в тундре газовые месторождения, замерзал и отстреливался от волков, его отец на собственные средства ставил бурильные вышки, нанимал рабочих, подавлял пьяные бунты, болел цингой и рисковал разориться, - то было бы понятно последующее благоденствие внука. А когда это делали безымянные геологи, комсомольцы-добровольцы и весь советский народ, тогда не понятно, как мог обычный наемный служащий в несколько лет стать миллионером? Фамилию можно поставить любую, дело не в персонах, а в принципе: государство разрешило отдельным людям обогатиться за счет народа. Ничего правильного и красивого в этом нет. И нечего теперь указывать, кому какой футбольный клуб покупать - эти ребята сами с усами.
- Так что же - проводить деприватизацию?
- Не знаю. Сильное государство вполне могло бы и провести. Но надо предварительно просчитать все плюсы и минусы. Причем считать и принимать решение должны не сами олигархи.
- Прежде в России не было слышно имен женщин, работающих в детективном жанре. Теперь они появились, и, кстати, в немалом количестве. Причем отличаются поразительной плодовитостью. Чем это, на ваш взгляд, можно объяснить?
- Я не считаю, что новомодные писательницы с успехом освоили жанр детектива. То, что они делают, - скорее, дамский роман вокруг криминального события. Лежит некая читательница с такой книгой в руке на диване, пьет кофе. Посуду она мыть не любит, в квартире у нее не прибрано, с мужем - нелады, да и на работе высот не достигла. И вдруг читает, что у другой такой же лентяйки и неудачницы все получилось. Конечно, это привлекает. Читающая роман предается несбыточным грезам, полагает, что у нее все хорошо. Неважно где - в жизни или в книге.
- Вариант женской маниловщины?
- Возможно.
- Часто ваши герои добиваются справедливости, нарушая закон. Чем это объяснить? Плохими законами?
- Абсолютизация законов столь же характерна для нашего общества, сколь и их неисполнение. В СССР развитие страны определяли внезаконные постановления ЦК КПСС, сейчас наплодили столько законов, что разобраться в них невозможно. Но почти все они не легитимны! Посмотрите в зал Госдумы, когда идет голосование даже по важнейшим вопросам: если 60 - 80 депутатов присутствуют в зале, то это уже хорошо. Кворума нет, работать нельзя. А спикер объявляет: "за" - 350! Если это не фальсификация и не должностной подлог, то я не знаю, что это такое! А заинтересованные лица недавно всенародно объясняли: одни депутаты голосуют за других, это нормально...
И никто сквозь землю не провалился! Ведь избиратели выбрали конкретного Иванова, благодаря этому он получил депутатский статус, зарплату и привилегии! Как же за него может голосовать Петров, выбранный другими избирателями? И за что отсутствующий Иванов получает зарплату? Когда я работал следователем, то получение денежных средств за невыполненную работу признавалось хищением, виновных отдавали под суд.
Все эти перипетии побудили меня тоже удариться в законотворчество и подготовить законопроект "Закона об исполнении законов в России": 1. Неисполнение российских законов наказывается тремя годами лишения свободы. 2. Неприменение пункта первого к подчиненным, подконтрольным и поднадзорным лицам наказывается пятью годами л.с. 3. Воспрепятствование исполнению п.п. 1 и 2 наказывается 10 годами л.с. 4. Надзор за исполнением настоящего закона возлагается на прокуратуру Швейцарии, для чего ее юрисдикция распространяется на всю территорию Российской Федерации. Дарю его любой фракции.
- А присутствует ли автор в своих романах? И кто из героев вам ближе?
- Пожалуй, генерал Верлинов из трилогии "Пешка в большой игре"...
- Тот, что приказал посадить на кол отпетых преступников?
- Точнее, подчиненные так истолковали его приказ. Но он не стал их разубеждать. Ибо каждому да воздастся по делам его... Не знаю, смог бы я отдать подобный приказ, но стремление Верлинова навести порядок в стране - это моя попытка смоделировать наведение порядка хотя бы в литературном мире. Думаю, что и в антикиллере Кореневе присутствуют мои личностные качества, в том числе и не самые лучшие. Да и вообще, разве можно отделить себя от своих героев? Это все равно, что дистанцироваться от собственных детей.
- А как к творчеству Корецкого относится его семья?
- Единственно возможным образом: прочитают одну книгу и ждут следующей. Когда-то давно я писал для заработка книгу под чужой, "заграничной фамилией", так сын ожидал очередного рукописного листа и жадно его прочитывал. Это была наглядная модель читательского интереса. Жена, бывало, правила рукописи и относила их машинистке. Это было в те времена, когда не было компьютера и Интернета. Теперь многое упростилось. Вчера поставил последнюю точку в романе, перечитал заключительную главу - через несколько минут написанное уже в Москве. Внук, мой полный тезка, Данил Аркадьевич Корецкий в неполные шесть лет сочиняет истории, перевоплощается в различных сказочных героев. А внучка Настя еще интереса к сочинительству не проявляет, ей только два месяца.
- А как вы относитесь к числу 55?
- Само число мне нравится. Цифра "5", кстати, одна из моих любимых. Я себя на 55 лет не ощущаю. Поэтому к данному числу отношусь с легкой грустью.
- Предыдущий юбилей вы отмечали в модном ресторане, на теплоходе, плывущем вверх по Дону, и в Ростовской государственной публичной библиотеке. Нынешний тоже будет многоэтапным?
- Планирую встречу с друзьями на левом берегу Дона. В сентябре, когда вернутся из отпусков коллеги, отмечу юбилей в институте. А в промежутке, чувствую, еще не раз предстоит накрывать стол для друзей и знакомых, которых, к счастью, у меня немало.
- Как вы относитесь к такому чувству, как усталость, в том числе - творческая? Может, хотелось бы сделать паузу?
- Усталость, конечно, есть. И пауза не помешала бы. Но, чувствую, перерыва не будет. Читатели в звонках и письмах просят об "Антикиллере-3", ждут продолжения "Пешки в большой игре". Сам я на перепутье. Хочется развить до романа повесть "Парфюм в Андорре", написать "Татуированную кожу-3" и "Секретное поручение-2". Замыслов много. Хватило бы жизни...