Напомню, в результате поражения Японии был установлен советский суверенитет над южной частью о-ва Сахалин и Курильскими островами, в том числе и над нынешними "проблемными": Кунашир, Итуруп, Хабомаи и Шикотан.
Собственно говоря, мирный договор между СССР и Японией мог быть заключен еще в 1951 году. В соответствии с Потсдамской декларацией (июль 1945 г.) послевоенный суверенитет Японии ограничивался четырьмя крупнейшими островами архипелага и "теми островами, которые мы (т.е. будущие победители. - А.Ж.) укажем". Этот же принцип лег в основу мирного договора, подписанного в Сан-Франциско в сентябре 1951 года. Разгромленная и оккупированная американцами Япония была лишена права обсуждать его условия. В работе мирной конференции в Сан-Франциско участвовала и советская делегация. Однако по ряду причин (прежде всего из-за неприглашения на конференцию недавно образованной Китайской Народной Республики, а также из-за разногласий по некоторым процедурным вопросам) Сталин запретил ей подписывать договор. В итоге послевоенные советско-японские отношения остались юридически неурегулированными на неопределенный срок.
В 1956 г. японский премьер Итиро Хатояма предпринял попытку ослабить одностороннюю внешнеполитическую зависимость Японии от США и в качестве противовеса нормализовать отношения с СССР и КНР. Ради этого он был, в частности, готов пойти на значительные уступки в территориальном вопросе. Однако мощное американское давление полностью сорвало японо-китайское обсуждение и воспрепятствовало заключению полноценного советско-японского мирного договора. Правда, было официально прекращено состояние войны между двумя странами, установлены дипломатические отношения, нашла решение проблема японских военнопленных.
Однако затем в советско-японских отношениях наступило новое охлаждение, а далее - застой. Причина заключалась главным образом в отсутствии реальной заинтересованности японской стороны в развитии отношений с Москвой из-за слабости экономических связей между двумя странами, а не в самом по себе территориальном вопросе. Ведь неурегулированность границы с КНР не помешала бурному развитию всех аспектов японо-китайских отношений в 70-80-е годы, а разрешение территориального спора было отложено, согласно знаменитой формуле Дэн Сяопина, "на усмотрение будущих поколений".
Бурные политические события и преобразования в Советском Союзе, а затем в России породили надежды на скорое разрешение застарелой проблемы.
Возвращаясь к сегодняшним дням, можно сказать, что президенту Путину в области российско-японских отношений досталось нелегкое наследство. Эмоциональный потенциал их развития, появившийся во времена перестройки, пожалуй, исчерпан, а конкретная база для продвижения вперед так и не создана. Поэтому Красноярская декларация о скорейшем заключении мирного договора оказалась нереалистичной - обе стороны в ходе последних переговоров, кажется, это признали. Вместе с тем многие заявления, сделанные в ходе визита нашего президента, внушают оптимизм. Прежде всего это касается встречи В. Путина с представителями японских деловых кругов, во время которой японской стороной были выдвинуты конкретные пожелания относительно создания благоприятных условий для развития экономических отношений с Россией и которые встретили столь же конкретный и благожелательный отклик с нашей стороны.
Похоже, время борьбы идеологий и амбиций в российско-японских отношениях проходит и уступает место кропотливой и конструктивной работе по их улучшению на реальной, прежде всего экономической, основе. Это может занять немало времени, но гарантирует прочный и надежный результат. Во всяком случае, стороны, кажется, все больше склоняются к близкой реалистически мыслящим людям идее, что в сложившейся ситуации мирный договор, равно как и разрешение территориальной проблемы, должны стать итогом, а не предпосылкой установления близких, дружественных отношений между нашими странами.