Моника сказала, что бывший любовник, если тут подходит это определение, просто "уничтожил" ее, тогда как она последние годы старалась начать какую-то новую жизнь.
Давая интервью нескольким СМИ - впервые после окончания "дела о синем платье", - она заявила, что Клинтон в своей автобиографии "попытался заново переписать историю" и, что унизительнее всего, изобразил все так, "как будто я легко и просто предложила себя для его удовольствия, будто я была десертом, выставленным на вечеринке для всех желающих". Так она истолковала недавнее признание Клинтона по телевидению, что он совершил этот грех "по худшей из причин - потому что я мог это сделать".
Объективности ради нужно вспомнить, что инициатором служебного романа была сама 24-летняя стажерка Белого дома: она подкараулила президента в коридоре, ведущем в Овальный кабинет и, подняв подол платья, продемонстрировала ему свое нижнее белье. Это установленный факт, но теперь Моника предпочитает думать, что это было "взаимное увлечение":
- Мои воспоминания более позитивны. Я думаю, мне доставляло удовольствие, что кто-то так рад меня видеть, и подарки, которыми мы обменивались, были очень трогательны.
Она надеялась, что в книге Клинтон исправит то, что наговорил в то время, "когда ему нужно было спасать свое президентство", но была разочарована. И теперь, напоминая, что она была тогда в том же возрасте, что сейчас его дочь Челси, Моника задает риторический вопрос:
- Как бы он отнесся к тому, что человек, с которым у Челси были близкие отношения, растоптал ее, представив лгуньей, липучкой, сумасшедшей, глупой?