Так много потерянных, в прямом и переносном смысле слова, так много оборванных и голодных детей у нас было только после двух больших войн - гражданской и Отечественной. Но тогда, несмотря на общую разруху, властям как-то все же удавалось справиться с проблемой: по всей стране организовывались воспитательные колонии, детские коммуны. Получив ремесленную специальность и элементарное образование, из этих заведений потом выходили, случалось, и будущие академики. Какая же катастрофа произошла с нами теперь - не только в экономике, но и в сознании, морали, - если на протяжении десяти с лишним лет государство остается беспомощным перед в общем-то решаемой социальной задачей? В чем дело, почему не срабатывают широко разрекламированные федеральные и муниципальные программы "Дети России", "Дети улиц"? Почему не спасают от беспризорщины многочисленные широкомасштабные операции и рейды милиции, акции благотворителей, строительство новых детских домов, интернатов, приютов?
Председатель правления Московского детского фонда Елена Фонарева, знакомая с ситуацией не понаслышке, считает: все дело в том, что мы ведем борьбу со следствием, а не с причиной. "Все, что предпринималось и предпринимается в этом направлении, - говорит Елена Анатольевна, - лишь видимость, создание иллюзии, будто кто-то серьезно занимается крайне болезненной ситуацией". Да, приюты есть - в Москве, к примеру, их насчитывается 14. Но большинство - частные, рассчитанные не более чем на 30 человек. И принимают там не всех детей, а желательно с документами или московской пропиской. Но основной-то поток беспризорников составляют иногородние.
После милицейских рейдов отловленных детей, если они, с точки зрения правоохранителей, ни в чем не провинились, отправляют домой - опять в безысходную жизнь, от которой они, собственно, и убегают. Или отпускают на все четыре стороны. Только несовершеннолетних, совершивших какие-либо правонарушения, помещают в центры временной изоляции. Вот и получается, что участь маленькой проститутки или воришки, попавших в такой центр, в чем-то даже лучше (если тут уместно это слово), чем просто безобидного бродяжки. Недаром же некоторые такие дети, измученные голодом и отчаянием, сами приходят к стенам столичного ЦВИНПа на Алтуфьевском шоссе и просят поместить их туда.
Рекорды по числу беспризорников бьет Москва. Каждый день люди по переходам метро на Курском, Ярославском, Павелецком вокзалах утром, днем и вечером проходят мимо спящих прямо на грязном полу десятилетних мальчишек. Проходят почти равнодушно, изредка стыдливо отворачиваясь. "Дети второго сорта" на нашем пути стали почти что "нормой жизни". И так происходит не только в столице, но и в Екатеринбурге, Нижнем Новгороде, Саранске, Ижевске. Мэр Новосибирска В.Городецкий однажды сказал, по-моему, просто и верно: "Выходит, мы, взрослые, в этой жизни делаем что-то не так, раз столько у нас брошенных детей"...
Многим из этих ребятишек не суждено стать взрослыми - в последние годы "ожили" уже забытые было россиянами болезни. Те, которым способствуют плохое питание и антисанитария. Смерть подростков из так называемой "группы риска" от туберкулеза, гепатита, брюшного тифа - уже давно не редкость. В роддомах появляются на свет младенцы с врожденным сифилисом, унаследованным от матерей-бродяжек. Когда-нибудь и у тех, кто сегодня ночует на вокзалах и чердаках, в подвалах и подземных переходах, под железнодорожными платформами и мостами, тоже появятся дети. Можно представить, что это будет за поколение.
Что же все-таки делать с "разбухающей" на глазах беспризорностью? Ректор Московского городского педагогического университета Виктор Рябов, которому я задала этот вопрос, сказал: "В решении столь серьезной проблемы необходима прежде всего экстренная и мощная государственная поддержка. Потребуется создание не одного, а десятков, а может, и сотен специальных детских учреждений и центров психологической помощи. При этом действовать они должны не автономно, а непременно в контакте с органами МВД. Всех маленьких бомжей и бродяжек нужно как можно быстрее привлечь к учебе и труду. Иначе мы просто потеряем этих детей - навсегда". По мнению Виктора Васильевича, основательно могли бы помочь в работе с беспризорными студенты педагогических вузов. Ведь они ненамного старше несчастных пацанов и девчонок, а близким по возрасту в этой среде принято доверять больше.