- Александр Владимирович, что бы вы посоветовали нашему читателю, сообщившему в газету следующее: "Один из моих родственников служил в Тюрингии и в годы войны вывез из Германии несколько предметов искусства. Спрятал их на чердаке, кое-что потом продал или выменял на продукты. Особенно хорошо шли золотые портсигары. После его смерти мы обнаружили какие-то картины, статуэтки и центральную часть панно из желтого поделочного камня с изображением орла. Можно, конечно, все это вернуть Германии, но опасаемся, как бы родственника не обвинили в мародерстве, а трофеи отнимут..."
- Даже если родственник вашего читателя и совершил в годы войны, скажем так, несанкционированное приобретение, никто его в мародерстве обвинять не будет и вещи изымать - тоже. "Трофейные дела", когда за такие "сувениры" даже генералов отправляли в ГУЛАГ, закончились со смертью Берии. Сегодня об этом можно говорить лишь как о факте истории. Во-первых, существуют понятия приобретательной и исковой давности. Во-вторых, есть закон о вывозе и ввозе культурных ценностей - если вещь хранится у владельца больше 20 лет и ею владеют открыто, изъятию она не подлежит. В прошлом году мы вместе с Всероссийской библиотекой иностранной литературы им. М.И.Рудомино организовали выставку "трофейных" предметов искусства из личных собраний российских коллекционеров, где показали ряд произведений, вывезенных в годы войны. На выставке были опознаны раритеты, исчезнувшие из Мюнхенской галереи, Венской академии художеств, других учреждений. Их представители обратились с просьбой вернуть вещи, но наш закон защищает частное право: надо либо обращаться в суд, либо полюбовно договариваться с владельцами. Ваш читатель может написать письмо в посольство Германии и приложить фотографии предметов. Если немецкая сторона заинтересуется и найдет понимание с владельцем, мы рассмотрим вопрос о выдаче разрешения на вывоз. Следует, однако, учитывать и такой момент: бывали случаи, когда немцы во время войны вывозили что-то от нас, а потом эти предметы в 1945-1948 годах попадали в руки наших солдат. К примеру, в прошлом году в антикварный магазин коллекционер сдал картину художника Лемоха, изображающую крестьянскую девочку. Он был уверен, что картина из Германии. Но оказалось, что принадлежит она Гатчинскому музею-заповеднику, откуда была похищена в годы войны. И если в ходе экспертизы выяснится, что картины, статуэтки, панно - наши, передавать их другому государству, сами понимаете, будет запрещено.
- А что представляли собой "трофейные бригады", которые создавались именно для того, чтобы целенаправленно собирать культурные ценности? Известно ли в конце концов, сколько и чего мы вывезли на законных основаниях?
- Трофейные бригады работали с 1945 по 1948 годы. Они отправляли в СССР картины, гобелены, предметы из драгоценных металлов, бронзы и другие ценные вещи, которые войска, обнаружив, сдавали в ведение местных комендатур. Те в свою очередь принимали их на хранение, пересчитывали, ставили на учет, отправляли на склады при армиях, фронтах. Так что объем вывезенных ценностей примерно известен. Большая их часть распределялась по музеям, выставкам, галереям, партийным и советским хозяйственным службам. Некоторыми из этих предметов награждались военнослужащие при демобилизации. Например, солдатам выдавались мундштуки, портсигары, трубки, часы, отличникам боевой и политической подготовки - велосипеды, мотоциклы, аккордеоны. Но на складах поначалу было немало и неучтенного имущества, которое охотно разбирали генералы и их жены. Когда в 1946 году началось так называемое "трофейное дело", в числе прочих допрашивали начальника оперативного сектора МВД по Берлину генерал-майора Сиднева, через руки которого прошло много предметов старины. Он подробно рассказал, как военачальники приезжали на склады и выбирали понравившиеся вещи. Между прочим, многие из тех предметов, за сохранность которых отвечал Сиднев, до сих пор попадаются на антикварном рынке. Картины и гобелены - с "родными" рамами, подрамниками, понятно, что их вывез не солдат в заплечном мешке. И еще факт: только на даче у Жукова МГБ при обыске обнаружило 55 картин, которые эксперты оценили как произведения искусства. Полотна описали, изъяли и отправили на склад управделами совмина. Больше о них никто не слышал.
- Так, может, они до сих пор пылятся в запасниках управделами президента или правительства - преемников совмина?
- Я такой возможности не исключаю.
-А ущерб, который был нанесен в годы войны нашей культуре, искусству, подсчитан?
- Представьте себе, несмотря на громкие заявления, никто за 50 лет не удосужился это сделать, в отличие, к примеру, от той же Германии, где каждая безделушка на учете. А если на аукционе появлялась вещь из России, то она до недавнего времени даже не проверялась на предмет претензий. Нас просто не замечали. Работа началась лишь шесть лет назад, когда был создан Департамент по сохранению культурных ценностей. Мы издали уже семь каталогов - семь томов наших потерь. Там мебель, картины, статуэтки, предметы быта. Работа очень сложная, ведь надо установить "прежний адрес", найти описание вещи, ее довоенные снимки - иначе говоря, доказательства того, что она принадлежала России, а это, увы, не всегда удается. Но мы уже сумели вернуть в Россию 15 произведений искусства, которые пропали в годы войны. Среди них - потрет кисти Ореста Кипренского, хранившийся в Русском музее. В 1941 году картину отправили на выставку в Крым, а тут война. 50 лет полотно пролежало на складе в Австрии, куда свозились предметы старины, изъятые у немцев нашими союзниками - американцами. Потом австрийцы решили так: продадим все это с аукциона и поможем жертвам нацизма. Портрет купил за 170 тысяч долларов сын основательницы известной парфюмерной фирмы Рональд Лаудер, любитель русской живописи. Мы связались с аукционным домом, вышли на Лаудера, доказали, что картина - наша, и получили ее назад безо всякой компенсации.
- А он имел право потребовать с нас за нашу же вещь деньги?
- Почему бы и нет? Он же стал владельцем на законных основаниях, добросовестным покупателем, значит, по всем нормам международного права мог потребовать компенсацию в размере своих затрат.
- У всех на слуху история с "балдинской" коллекцией. Зачем нам передавать ее Германии, если эта страна нанесла нам такой колоссальный урон? Да и владеем мы этим собранием рисунков гораздо больше 20 лет. Все сроки исков вышли...
- Начнем с того, что Виктор Иванович Балдин, вывез ее де юре как частное лицо. Хотя пытался сделать это по закону и обращался к командованию с просьбой выделить транспорт, ящики, но от него отмахнулись: не до того, мол! Пришлось везти в своих чемоданах, иначе произведения искусства были бы просто потеряны для человечества. А по законодательству это значит, что к предметам, относящимся к компенсаторной реституции, коллекция не относится. Известно, что по дороге он кое-что еще выменивал у солдат и пополнял свой багаж. Через три года разобрал работы и отдал их в музей Щусева. Вместо того чтобы открыто владеть этой коллекцией, как и другими трофейными собраниями, ЦК КПСС в 1955 году велел все их спрятать и даже не упоминать о существовании рисунков. Отсюда и юридические сложности. Но, как бы там ни было, вопрос установления права собственности на коллекцию - дело судебных органов. Поэтому я не очень понимаю ажиотаж, устроенный вокруг этого собрания. Если будет установлено право собственности Бремена - вернем произведения, если останется за Россией - будем хранить, как хранили 55 лет. Сейчас в музее архитектуры проходит выставка, на которой все желающие могут увидеть предмет горячих, но, в общем-то, пока беспредметных дискуссий. Мое же личное мнение: надо выполнить волю Балдина, фронтовика, известного архитектора, восстановившего Троице-Сергиеву лавру, который хотел, чтобы спасенные им рисунки вернулись в Германию. Между прочим, уже был случай, когда российский коллекционер Темирбулатов передал в дар Дрезденской галерее три картины, вывезенные в годы войны.
- Интересно знать, бывали ли столь щедрые дары с той стороны?
- Здесь речь уже идет не о "дарах", а о соблюдении права. Если в Германии обнаруживаются наши ценности, они должны не дариться, а возвращаться как украденные оккупантами. В этом деле есть и немецкие подвижники, о которых, к сожалению, мало известно в нашей стране. Например, в 1974 году Георг Штайн добился возвращения в СССР коллекции уникальных 614 серебряных предметов Псково-Печорской лавры. Профессором Вольфгангом Айхведе в Гатчинский музей-заповедник возвращены три книги и акварель венгерского художника Михая Зичи, на которой изображено бракосочетание Николая II с императрицей Александрой Федоровной, да и знаменитые комод и мозаика из янтарной комнаты - тоже частная инициатива...