И делегаты, а их собралось 650 человек - причем не только из России, но из Германии, Канады, США, - выезжали на природу. Не отдыхать, а продолжать работу. На пашне, в лугах и лесу для них были подготовлены траншеи, где хорошо был виден срез почвенного покрова. Меня поразило, с какой дотошностью немецкие ученые исследовали нашу землю. На их лицах при этом отражалась смесь удивления и тревоги. То и дело гости обращались к президенту Российского общества почвоведов, академику Глебу ДОБРОВОЛЬСКОМУ. В ответ Глеб Всеволодович грустно качал головой, объясняя, судя по всему, причины неудовлетворительного состояния здешних почв.
О том, что тревожит ученых и специалистов, узнал из беседы с академиком.
- Наши ученые,- сказал академик,- бьют тревогу в связи с деградацией почвенного покрова как одного из самых главных национальных богатств страны. Почвы - важнейший природный ресурс не только для сельскохозяйственного производства. Это же фундамент всего живого на Земле, оболочка жизни. Это среда обитания практически всего биологического разнообразия мира.
- И как вы оцениваете нынешнее состояние почв в России?
- Как весьма и весьма неудовлетворительное, а в ряде регионов - критическое. Процесс эрозии, то есть разрушение почвы, техногенного загрязнения ее, в последние годы резко усилился. А это может обернуться бедой, масштабы которой трудно предугадать. Технический прогресс остановить нельзя, но при этом у человека есть возможность уменьшить отрицательное влияние его на живую природу, помочь ее самовосстановлению. У нас, к сожалению, возможность эта не используется. В последние 10 -15 лет органических удобрений в почву вносится меньше в 8 раз, минеральных - в 10, чем прежде. На пашне - отрицательный баланс элементов питания растений. С урожаем мы забираем из земли больше, чем вкладываем в нее. Долго этот процесс продолжаться не может. Истощение естественного плодородия может достигнуть такого уровня, что на восстановление его потребуются многие десятилетия.
- Вы полагаете, этот кризис не за горами?
- Если процесс разрушения будет продолжаться такими темпами, то ждать беды осталось не более двух десятков лет. Особенно остро эта проблема нынче стоит в черноземной зоне России. А ведь это житница страны. Занимая всего 7 процентов площади, черноземы дают две трети сельскохозяйственной продукции. Пока дают. Наши исследования показывают, что применяемые здесь технологии обработки земли тяжелыми орудиями настолько уплотняют почву, что в ней погибают многие микроорганизмы -"строители" плодородия.
На Кубани, к примеру, распахано 97 процентов площади, что недопустимо. Еще Докучаев доказывал необходимость оптимального сочетания трех компонентов - пашня, луг, лес. Только тогда природа развивается гармонично.
- Говоря о техногенном загрязнении, вы, Глеб Всеволодович, видимо, в первую очередь имели в виду регионы, пострадавшие от чернобыльской аварии, и так называемый "уральский след" - результат аварии 1957 года?
- Не только. Загрязняют промышленные предприятия, транспорт и так далее. Конечно же, регионы, о которых упомянули вы, - это настоящая боль наша. Ведь только в Брянской области из-за высокого содержания нуклеидов из сельхозоборота выведено 560 тысяч гектаров угодий. На площади около 10 тысяч гектаров интенсивность радиоактивного излучения превышает 40 кюри на квадратный километр. Если раньше здесь проводились реабилитационные работы - известкование, внесение калия, то сейчас никто этим не занимается. Невыгодный бизнес, видите ли.
- И последний вопрос, Глеб Всеволодович. В обществе идут споры по поводу продажи земли в частные руки. Может, частник окажется более рачительным хозяином, чем наше государство?
- Задача ученых - предупредить власть и общество о возможной грядущей катастрофе, о том, как,с учетом достижений науки, можно избежать ее. Проблему же, о которой вы говорите, должны решать юристы, экономисты, политики. Это их поле деятельности. Да, все зависит от того, в чьи руки попадет земля. Только я очень сомневаюсь, что купить ее сможет тот, кто на ней работает.