В музее-усадьбе «Измайлово» открылась выставка «У самовара. Москва чайная», раскрывающая секреты русского чаепития
Для китайца чаепитие — священная церемония, для англичанина — незыблемый ритуал, а у нас вроде все просто: сыпанул в чайник заварки, долил кипятком — и пей себе на здоровье. А на работе так и вовсе простенько: кружка, пакетик, вода из кулера. Между тем и русское чаепитие своими традициями славилось. И вот тому ярчайшие подтверждения.
Да, подрастерялись русские чайные традиции среди войн, революций и смены режимов. Самое время вспомнить о них, прогулявшись по уютной выставке, заботливо собранной специалистами сразу нескольких организаций: это объединенный музей-заповедник «Коломенское — Измайлово — Люблино», музей-заповедник «Александровская слобода», Политехнический музей, Музей упаковки, Музей декоративно-прикладного искусства при Академии имени Строганова. Не остались в стороне и частные коллекционеры.
Красуются у самого входа на экспозицию внушительных размеров чайные короба с этикетками, одна другой ярче и зазывнее — конкуренция между чайными компаниями Перловых, Кузнецова, Боткина была жесткой. Чай на Руси пили исключительно китайский, отдавая предпочтение «красным» (по-нашему — черным) чаям, лучше всего подходящим для нашего холодного климата. В торговле с Поднебесной это была одна из самых доходных статей. К чести торговцев надо отметить — чай прошлого урожая продавался с неплохой скидкой: всмотритесь повнимательней в прейскуранты на стендах — убедитесь сами.
Кстати, бесконечные чаепития, известные нам по пьесам Островского и Чехова, по воспоминаниям знаменитых москвоведов вроде Гиляровского, Загоскина или Полякова, именно климатом и объясняются. Но были и другие веские причины для совместных чаепитий. Московские власти после больших пожаров, особенно 1812 года, не без оснований опасались огненного бедствия — и потому официально запретили иметь в торговых помещениях печи. Вот купцам и приходилось, открыв лавку, отправляться в ближайший трактир — чаи гонять, греться. У завсегдатаев свои любимые столы были, где за самоваром и счета проверялись, и сделки многотысячные заключались. А бедные приказчики чаевничали по очереди и недолго — нельзя им было хозяйское дело без присмотру оставить.
В гости на чай сегодня приглашать не принято, дескать, не поймут хозяина, примут за скупердяя. А между тем для москвича былых времен такое приглашение означало высшую степень дружеского расположения. Знаменитая поговорка о пуде соли, необходимом для того, чтобы как следует узнать человека, имела московский аналог: сколько чаю вместе выпито... Эта приговорка корнями в купеческие чайные посиделки уходит.
Впрочем, и дома у москвича самовар стоял наготове весь вечер — возвращения хозяина ждал. Да и гостям, пусть и нежданным-негаданным, заглянувшим на огонек и чашку чаю, в московском доме, как правило, были рады. Опять же приговорка: «Пожалуйста, без чайных церемоний» — у старожилов сохранилась до сих пор. Как и шутка: «Вы чай как пить будете — с ложечкой или с сахаром?»
Чай без сахара для русского человека — нонсенс. От фигурных серебряных и посеребренных сахарниц в витринах глаз не оторвать. Но в старину его считали скоромным, поскольку очищали с помощью жженой кости, и в пост заменяли медом. Чай с лимоном (который во всем мире считается «русским») назывался «с поплавком», а если в него наливали ром — получался чай «с позолотой».
Только что в чай ни налей, а скучно пить его без сластей. Изящные бонбонь-ерки, коробки из-под пастилы и шоколада с потускневшими, но не утратившими благородства орнаментами — как уцелели эти хрупкие творения в круговороте времен? Но главным сладким атрибутом московского чаепития было, конечно же, варенье. Даже в очень небогатых семьях, экономя на медной посуде, все-таки изыс-кивали средства, чтобы обзавестись тазом для его варки. Кто бы мог подумать, что такая скромная кухонная утварь может со временем стать музейным экспонатом?
Но главными героями выставки стали, разумеется, самовары. Русский самовар в нашем понимании — непременно тульский. Однако своими самоварами славились некогда и Петербург, и Вятка, и Варшава, и, конечно, Москва. Первую мастерскую по изготовлению самоваров в Первопрестольной открыли в 1766 году, на 12 лет раньше, чем в Туле. И первенство свое Мос-ква уступила из-за Отечественной войны 1812 года: пока город после вселенского пожара отстраивался, тульские мастера инициативу и перехватили. К тому времени в Туле было не меньше 10 самоварных фабрик, выпускавших более пяти тысяч самоваров в год.
Но если тульские самовары взяли количеством, то московские свою былую славу возродили изысканным, дорогим декором. Медные самовары серебрили, делали гравировку, а затем украшали накладными серебряными бордюрами — гирляндами из цветов и фруктов, изготовлением которых не брезговали даже именитые ювелирные фирмы. Взыскательный покупатель мог даже заказать себе самовар, выбрав украшения, ручки, форму краника по каталогу.
Секретов и традиций у старинного московского чаепития немало. Может, и не все они могут прижиться в круговерти XXI века, где все бегут сломя голову. Но в следующий раз, взяв в руки чайник, попробуйте остановиться, оглянуться на преданья старины глубокой — и получить от чая ни с чем не сравнимое удовольствие.