Чем дальше на север, тем ближе к нефти. Строители компании «Транснефть» прокладывают сейчас трубу к новым месторождениям, которые находятся за полярным кругом. Так далеко на север, к таким высоким широтам отечественная нефтяная магистраль еще не уходила. Но вот приходится...
Ноябрь, минус 20, обжигающий ветер. Здешнее бабье лето: еще не тридцать, как обычно глубокой осенью, и не пятьдесят, как будет зимой. Бархатный сезон. Самое время тянуть трубу через застывшие, а летом непроходимые болота и тундру. Предстоит выйти к месторождениям — Пякяхинское, Западное и Восточное Мессояхинское, Сугутское, Русское... Слышали раньше такие названия? Вряд ли. Мы ведь не интересуемся, откуда родом бензин на АЗС. Просто заправляемся — и вперед, по своим суетным делам. Но чтобы на заправках не иссякала бензиновая река, строителям предстоит преодолеть 490 км, да не налегке, а с трубой.
Труба. Метео
...Дома одевался потеплее. Зимние ботинки, толстенный свитер. Хозяева из ОАО «Сибнефтепровод», скептически посмотрев на московский прикид, выделили утепленную строительную куртку, валенки. Но в тундре, пока шел несколько минут до вертолетной площадки, просто задубел. А как же выдержать восьмичасовую смену? Да ни за какие деньги!
Летим со строителями вдоль полярной трассы, сквозь рев винтов то и дело пробивается странное слово: «Пурпе».
— Нет, это не французская булочка, — объясняет начальник Уренгойского управления магистральных нефтепроводов Владимир Жгунов. — Так называется построенная год назад нефтеперекачивающая станция, которая и будет перебрасывать заполярную нефть с севера на юго-восток в направлении Самотлора. Самая современная в Европе...
Станция как город, сразу и не облетишь. Улицы, автономная электростанция, административный корпус. И трубы, трубы, трубы: На солнце сверкают семь гигантских стальных бочек с нефтью по 20 тысяч кубометров каждая — двухсуточный технологический запас. Один насос на станции (а всего их тут четыре) способен за час перекачать 7 тысяч кубометров нефти. Если перевести в бензин, то выходит 5 млн литров. За час. Спрашиваю Жгунова:
— А после Самотлора куда горючее отправится?
— До Тайшета, потом на Дальний Восток, в Европу. Если считать, что средняя скорость потока нефти в трубе 5 км в час, то недели за две «заполярка» добежит отсюда, скажем, до Китая.
«Пурпе» — как нулевая точка отсчета при прокладке магистральной трубы в сторону полюса. К декабрю
Дело не только в трубе. Заполярная нефть вязкая, насыщенная смолами и парафинами, начинает застывать при минус 14. Потому нужны пункты подогрева. А еще надо построить две промежуточные насосные станции за полярным кругом, жилые городки, дороги через реки и болота, кучу вспомогательных объектов: Словом, пока нефть начнет работать на казну, надо столько трудов положить, что мало не покажется.
Трасса. Олени
Сели рядом с трассой. Все повторяется: ветер, холод. Согреваемся разговорами.
— Сколько здесь сладкой морошки летом, а какая клюква! — защищает тундру от моих нападок заместитель генерального директора «Краснодарстройтрансгаза» Александр Будяк. — А комары да гнус — ерунда, привыкаешь. Иммунитет...
Снег вдоль разрытой траншеи утаптывают гусеницами тяжелые машины: готовят зимник. Снега не должно быть много — иначе он станет согревать дорогу, возможны провалы. Здесь трубу укладывают традиционным способом — закапывают. А чуть дальше начинается кусок вечной мерзлоты. Чем севернее, тем больше таких зон. Закапывать стальную нить уже нельзя. Горячий поток нефти, как ни изолируй магистраль, расплавит мерзлоту, и труба может просто провалиться.
Решили строить по совсем иной технологии, как на Аляске. А там трубу не закапывали, а поднимали над землей, укладывая на высокие опоры. Пейзаж нарушен, зато стада оленей могут мигрировать по заполярным просторам — ходить под трубой, как показал американский опыт, олешки не боятся.
Как выглядит новая технология наяву? Сначала ощущаешь ее в децибелах. По тундре разносится грохот. Гигантская, похожая на жирафа машина загоняет на
Многотонный «жираф» Ивана Алехина стоит гусеницами не на замерзшей тундре, чтобы, не дай бог, не повредить хрупкую поверхность, а на специальной подставке, грунтовом модуле. Говорят, российское ноу-хау...
Интересуюсь, при какой температуре работы останавливаются. Монтажник Андрей Крюков не сразу вопрос понимает.
— Вообще-то и при минус 50 работаем, но короткими сменами, по
Люди. Деньги
На обед прилетели в городок строителей. Заполярная столовая поражает гостей сказочными ценами. Закуски — девять вариантов, все в пределах
Живут рабочие в вагончиках. Зашел в гости к монтажнику Владимиру Носкову и наладчику сварочного оборудования Александру Трофимову. Телевизор, компьютер с интернетом. А главное, сухо и тепло. И за услуги ЖКХ платить не надо! Правда, семьи далеко, но ведь для кого мужики стараются?
— Скучаю, но дома сидеть не могу, — признается Саша. — Приключения нужны. Да и деньги северные тоже. Тысяч 20 в месяц плачу за ипотеку, столько же — сестренке Лене на обучение в Тюменском университете, маме, Надежде Семеновне, опять же отсылаю...
Да, многие сегодня в России живут от северных щедрот.
Владимир Жгунов, с которым я познакомился в этой командировке, разложил здешнюю жизнь по полочкам. Сам он родился в райцентре Сладково в Тюменской области. В
Кстати, под Новым Уренгоем, от которого до полярного круга 60 км, строят коттеджи, живут дачники. Загородный дом тянет на полмиллиона долларов. А землю под теплицы везут за 2 тысячи км. Лето короткое, тепла совсем мало. Июль только и греет. В июне, августе — заморозки.
Покупать квартиру Жгуновы пока не собираются. Во-первых, дорого, как в Москве: двухкомнатная под
