- Сергей Михайлович, недавно вы заявили, что сотрудничество между Вашингтоном и Москвой в борьбе с международным терроризмом превратило наши два государства де-факто в союзников. После заявления Белого дома о намерении выйти из Договора по ПРО 1972 года, сохранение которого в неприкосновенности российское руководство отстаивало до последнего, не кажется ли вам вывод о "союзничестве" завышенным?
- Между союзниками не обязательно царят единодушие и единомыслие. Разве у Сталина и Рузвельта, надежных партнеров по антигитлеровской коалиции, были вполне совпадающие взгляды на природу второй мировой войны и особенно на послевоенное устройство в Европе? Разве сегодня Соединенные Штаты и их союзники - Япония и страны Евросоюза - не ведут между собой банановые, тресковые или автомобильные войны, жестко продавливая, если могут, собственные национальные экономические интересы? Другое дело, что есть набор общих базисных ценностей, разделяемых теми, кто видит больше проку в партнерстве, нежели в конфронтации. Союзы рождаются и от осознания угрозы со стороны общего врага. Таким для нас с американцами стал сегодня международный террористический интернационал.
- Однако Кремль продолжает мягко упрекать Запад в целом, что там по-прежнему склонны делить террористов на "плохих" и "хороших", не ставят на одну доску бенладеновцев и чеченских наркосепаратистов...
- Различия в подходах, безусловно, сохраняются, и, в частности, нет до сих пор единства взглядов на то, кем считать боевиков Армии освобождения Косово. Как бы то ни было, нельзя оспорить очевидное: наш союз в борьбе против бен Ладена и талибов - это реальность. Другой вопрос, будет ли он чисто тактическим, временным, не распадется ли после завершения "антитеррористической операции" в Афганистане.
- У вас есть ответ на вами же поставленный вопрос?
- На мой взгляд, необходимо использовать возникший благоприятный момент для активизации сотрудничества на других направлениях, таких, как укрепление режима нераспространения ядерного, химического и биологического оружия. Да, еще не согласованы подходы по многим разоруженческим проблемам. В частности, администрация Буша не желает ратификации договора о всеобщем и полном запрещении ядерных испытаний. Но Москву и Вашингтон при этом сближает заинтересованность в дальнейшем нераспространении оружия массового поражения.
Необходимо и стимулирование экономического диалога. Действительно, пока не возникла взаимовыгодная экономическая взаимозависимость двух стран. Есть прямо противоположное - односторонняя зависимость России. Нас продолжают подвергать жесткому прессингу с помощью дискриминационных мер, которые существенно затрудняют возрождение экономического потенциала России.
Но только незрячий не видит разницы между СССР и Россией. Мы перестали быть геополитическим соперником Соединенных Штатов, и поэтому необходимо скорее наполнить конкретным содержанием то, что Джордж Буш называет "новыми стратегическими рамками" отношений с Россией. Неотъемлемой частью договорно-правовой базы нашего партнерства должен стать, на мой взгляд, двусторонний договор о взаимной безопасности, в полной мере учитывающий национально-государственные интересы двух держав.
- А не возникает ли сегодня опасения, что этот договор может постичь та же участь, что и Договор по ПРО?
- Нет, потому, что это будет договор не о взаимном контроле, а о политическом и военном партнерстве.
Но требуется и модернизация режима контроля над вооружениями. Фактически мы признавали в последнее время, что Договор по ПРО устарел. Изменилась Россия, отошло в прошлое соперничество на основе "гарантированного взаимного уничтожения" и "баланса страха", возникли новые угрозы в геополитическом контексте. Однако Договор по ПРО от 1972 года связан неразрывными нитями с еще примерно 30 соглашениями в области безопасности, в частности с СНВ-1. Нельзя забывать, что в 800-страничном договоре перечислены всевозможные меры проверки выполнения его условий - если его выкинут в корзину, то прощай, транспарентность. Это значит, что мы американским инспекторам сможем отныне вежливо указывать на дверь.
Поэтому нужен новый режим контроля за вооружениями - с подключением других членов "ядерного клуба". Для России замысленный американцами "космический щит" не создает в ближайшие 7- 10 лет угрозы для безопасности. Зато их национальная ПРО способна обесценить скромный ядерный потенциал Китая, который в этом случае может испытать соблазн пуститься вдогонку, а затем и наперегонки с Соединенными Штатами. Нет гарантий, что форсированная программа ракетно-ядерного перевооружения Китая не вызовет беспокойства в соседней Индии. А стоит Индии принять этот "вызов", как следом увяжется соседний Пакистан.
В результате получится "массовый забег" с непредсказуемым, но, безусловно, пугающим исходом. Для России это будет иметь самые негативные последствия. При первых же симптомах начала разверты-
вания именно такого худшего сценария российскому руководству придется пойти на адекватные ответные меры военно-технического характера. Поэтому уже сейчас надо испытать и развернуть боеголовки с разделяющимися головными частями индивидуального наведения на наших мобильных ракетах "Тополь-М" - благо это стоит недорого. Но это гарантия от сюрпризов.
- Быть может, снизить степень противостояния удастся с помощью объявленного Путиным и Бушем сокращения арсенала ядерных боеголовок?
- Дальнейшее сокращение наступательных вооружений - это шаг в правильном направлении. При этом я считаю, что не надо в новой договоренности, которую собираются юридически оформить на бумаге к приезду в Москву президента США в середине года, все детально прописывать. Но там должны быть ссылки на процедуру верификации в соответствии с Договором СНВ-1. Такая увязка вполне может стать тем компромиссом, который устроит обе стороны.
Другим позитивным сдвигом могли бы стать четко прописанные правила участия России в деятельности НАТО в рамках вновь создаваемого "совета сотрудничества". А еще - двустороннее российско-американское соглашение, определяющее направления взаимодействия в борьбе с общим врагом - международными террористами.
- По вашему, так сказать, предощущению - можно ли предвидеть именно такое развитие событий, не впадая, к примеру, в обольщение, свойственное для "медового месяца" в отношениях России с Западом в начале 90-х?
- Осторожный оптимизм вполне оправдан. Появились верные признаки того, что еще до приезда Буша будет отменена дискриминационная поправка Джексона - Вэника. Недавно сенат США принял предложение Лугара - Байдена о списании российских долгов, если эти средства будут направлены на уничтожение ядерного, химического и биологического оружия. Более того, инициатива этих двух сенаторов предполагает, что администрация США обратится к Парижскому клубу стран-кредиторов с предложением также облегчить долговое бремя России...
Все эти многоходовые перемены могут привести в конечном счете к тотальной трансформации отношений между Западом и Россией. При этом будут признаны законные национальные интересы России, и Америка перестанет обращаться с ней как с СССР, который там склонны рассматривать как побежденного в ходе "холодной войны" противника.