Их имена продолжают список мирных потерь военной авиации: командир майор Олег Тяпкин, помощник командира капитан Илья Ласков, штурман майор Николай Толстов, штурман-оператор капитан Александр Иванов. Экипаж выполнял плановый ночной полет. До родного аэродрома оставалось 14 километров. Что произошло дальше, покажет расшифровка бортовых самописцев, уже найденных на месте катастрофы. Пока же "хронику пикирующего бомбардировщика" можно восстановить по записям последних минут переговоров экипажа с руководителем полета. Самолет выполнил заход на посадку, выпустил шасси и включил фары. Внезапно он начал терять управление, фары погасли. Командир получил команду катапультироваться. Но по какой-то причине покинуть кабину летчики не успели.
У комиссии Минобороны две основные версии случившегося: отказ техники и так называемый "человеческий фактор". Представители ОАО "Туполев", разработчика Ту-22М3, срочно вылетевшие на место трагедии, утверждают, что это очень надежная машина, хотя и эксплуатируется с 1977 года.
Нет сомнений в том, что экипаж до конца выполнил свой профессиональный долг. Но трудно отрицать и то, что в последнее десятилетие военные летчики в силу объективных причин заметно утратили свой профессионализм. Средний годовой налет часов в российских ВВС в прошлом году составил чуть более 30 часов. На состоявшемся на днях заседании Комитета Госдумы по обороне генерал-майор авиации Николай Безбородов говорил, что даже в СССР, "когда летчики летали значительно больше, с человеческим фактором было связано до 70 процентов всех происшествий. Сегодня этот процент подходит к 90". Косвенно эту мысль подтверждает и начальник Службы безопасности полетов авиации ВС РФ генерал-лейтенант Сергей Солнцев. Говоря о возросшей аварийности в военной авиации, он связал ее с резким скачком интенсивности полетов.