- Владимир Иванович, чувствуете ли вы себя "на 70"?
- Чувствую себя как обычно. Для меня самоощущение определяется не формальной цифрой, а возможностью и желанием работать. Я работаю, и это для меня - радость. Вообще так называемых "юбилеев" не люблю, излишнее подчеркивание круглых дат рассматриваю как способ выпрашивать награды и поощрения от людей, которые тебя забыли или мало тобой интересуются. Спасибо "Труду" за память обо мне, надеюсь робко, что ваше внимание - нечто большее, чем "юбилейные обязанности".
- У вас много творческих контрактов по всему миру. Где вы теперь проводите больше времени - на Родине или за рубежом?
- К сожалению, не в России, если взять весь круг моих творческих интересов. Так сложилось. Но здесь - главное дело моей жизни: мой прекрасный оркестр. Я чувствую себя востребованным им, чувствую любовь моих коллег - это ли не счастье?
- Поговаривают о закате русской дирижерской школы: мастера разъехались, молодежи не у кого учиться. Есть зерно истины в этом утверждении?
- Уже не о закате надо говорить - он был давно, теперь настала ночь, и нужно ждать рассвета. Когда один за другим уходили Лео Морицевич Гинзбург - мой учитель, Одиссей Димитриади, Илья Александрович Мусин, Николай Семенович Рабинович, когда вместо них пришли те, кто не был предан делу, не имел реального времени для учеников, а то и не имел что передать им, - вот тогда начался этот медленный закат.
- Как восприняли кончину Евгения Светланова? Нет ли вины государства в том, что крупные музыканты не находят себе применения на Родине, попадают в тяжелую моральную ситуацию, как это случилось в последние годы с Евгением Федоровичем?
- Евгений Светланов был крупной, яркой фигурой в нашей духовной жизни. Большой музыкант и большой музыкально-общественный деятель. Я думаю, наша культура долго еще будет ощущать его потерю. Вина государства в тяжелых судьбах наших замечательных художников (не только музыкантов) очевидна. Но надо уточнить, что имеется в виду под словом "государство". Нет ничего абстрактного, все складывается из малых и конкретных величин. Люди виноваты - многие конкретные люди, которые в течение последних полутора-двух десятилетий не желали или не могли понять значение культуры для жизни не только текущей, но - особенно - будущей. И вот результат: большая часть молодого поколения нации находится почти на пещерном уровне духовного развития.
- На фоне трудного положения многих академических коллективов БСО демонстрирует завидную стабильность. На чем она основана?
- В Евангелии сказано: "Где двое во имя Меня, там и Я с ними". Великие слова... Нас в оркестре не двое, а сто двое. Многие годы отсеивались те, кто не так самозабвенно любил музыку, то есть свое дело, свое "творение" музыки, как большинство из нас. И это согласное направление мыслей, это страстное желание трудиться сообща привлекало и продолжает привлекать к нам хороших людей. Так происходит вокруг меня и в России, и за рубежом. Не буду называть имен - они все дороги мне, - дабы это не выглядело лестью.
- Помню, в одной из наших с вами прошлых бесед свои главные планы вы связывали с Бетховеном - композитором космического масштаба, как вы тогда его назвали. А кто сейчас в центре внимания?
- Бетховен никогда не уходил из этого круга. Вершина хребта всегда видна над другими горами. В декабре хочу опять вернуться к бетховенской Торжественной мессе. А еще мечтаю когда-нибудь поставить оперу "Фиделио", хотя понимаю, как это трудно и какие высокие требования предъявляет партитура ко мне и к другим... Только что прошла "моя" Восьмая бетховенская симфония, вскоре предстоит Шестая (труднющая!) в туре с Венским симфоническим по США. Кроме того, в планах - "Дон Кихот" Массне в Цюрихе с замечательными певцами Р.Раймонди, В.Казаровой, К.Шассоном, а также премьеры оратории Владимира Рубина "Псалмы" и Скрипичного концерта молодого немецкого композитора Мюллера. Каждое сочинение по-своему очень интересно.
- Вы были близки с великим Георгием Свиридовым и композиторами его круга - например, Борисом Чайковским. Востребована ли их музыка в мире, играете ли ее, какую реакцию она вызывает?
- Быть близким к этим людям составляло для меня истинное счастье, являлось огромной школой жизни. Конечно, я играю их музыку, и она повсюду достигает сердец. Я видел восторженные лица швейцарцев, слезы на глазах лондонцев после исполнения музыки Свиридова. Сейчас готовлю несколько сочинений Георгия Васильевича - премьерных, еще никогда не исполнявшихся.
- Лето - пора общения с природой. Удается ли выкроить время для этого? Можно ли в Европе так же погулять по лесу, пособирать грибы, половить рыбку, как в России?
- Жажду бывать на природе невероятно. Но времени все меньше. На Западе все можно организовать, если есть досуг, деньги, желание. Но в России - как-то по-другому: печальнее, беднее и - роднее.
- Что читаете? Самое яркое художественное впечатление последнего времени?
- Только что прочитал (вслух, с женою Ольгой Ивановной) "Запечатленного ангела" Лескова. Какой язык, какая великая литература! И плачешь, и смеешься... А вот еще три сильных художественных впечатления. Первое - "Какой простор!.." Репина. Парадокс: впервые увидел эту вещь на репинской экспозиции в Австрии (из запасников Русского музея). Второе - прекрасный спектакль глубоко чтимого мною Петра Фоменко "Война и мир". Третье - спектакль Цюрихской оперы "Турок в Италии" Россини с Ч.Бартоли и Р.Раймонди: наконец-то сцена, пение, актерская игра - все было Оперой.
- С кем общаетесь, дружите вне Родины?
- "Дружите" - какое прекрасное слово! Чудный Михаил Светлов говорил: "Дружба - понятие круглосуточное". А за рубежом жизнь расписана по часам... Конечно, и там есть люди, близкие мне по духу, коими я дорожу, - среди музыкантов, художников, даже бизнесменов. Большей частью - в Австрии. Есть один друг в Швейцарии - не музыкант, но знающий и чувствующий музыку получше большинства музыкантов.
- Что помогает держаться в форме - работа, поддержка Ольги Ивановны, близких, спорт?
- Если иметь в виду внешнюю форму - это, конечно, работа, если внутреннее состояние духа - прежде всего молитва. "Поддержка", будь то посох в руках или спонсор рядом с тобой, тоже хорошо, хотя это нечто идущее извне, стороннее. А Ольга Ивановна - не стороннее, она - часть меня, моей "собственной" жизни...
- Ваш жизненный девиз или любимое изречение?
- "Не сотвори себе кумира, кроме Бога твоего".