- Сергей Александрович, вы были причастны к рождению ныне действующей Конституции России. Какая необходимость заставила спешно разрабатывать и принимать ее?
- В 1993 году стало очевидно, что отечественная власть зашла в тупик. Выйти из него можно было только с помощью референдума, на котором россиянам предстояло определить свою позицию в противоборстве двух линий развития страны. 26 апреля референдум состоялся. Помните: "да-да-нет-да"? Его итоги выражали недоверие депутатскому корпусу, а Борису Ельцину - полную поддержку.
Главная цель, которая тогда стояла перед всеми нами, - устранить конституционным путем противостояние, нависшее над Россией дамокловым мечом. Однако снова разыгрались губительные для страны интриги и противоборство. Надо сказать, оппозиции удалось раскрутить виток борьбы против новой Конституции. Верховный Совет начал готовить 6-й съезд народных депутатов, на котором задумал решить все вопросы по-своему.
- А Верховный Совет разве не предлагал свой вариант новой Конституции? Помнится, у них были тоже свои наработки, скажем, проект так называемой "румянцевской конституции".
- Да, в сентябре парламентская рабочая группа во главе с Рябовым предложила проект, подготовленный Верховным Советом. Мы пытались совместить два проекта, и хочу подчеркнуть: 37 статей новой Конституции России взяты и включены из документа, подготовленного Верховным Советом. Однако полностью найти общий язык не удалось
После событий 3-4 октября я предложил Борису Николаевичу использовать парламентские выборы для референдума по Конституции России. Проект Конституции был готов к началу ноября. 8 ноября он был представлен Ельцину и, как положено, за месяц до голосования был опубликован в печати.
- Правда ли, что Борис Николаевич накануне публикации документа внес в него правки?
- Да, он сел за стол, вытащил какой-то листочек, взял авторучку и начал своей рукой вносить правки. Кроме меня, присутствовали Батурин и Илюшин. Однако хочу сказать, что ельцинские правки были в основном несущественными. К значимым я отнес бы три. По Совету Федерации, где он сделал упрощенную схему формирования - по одному человеку от законодательной и исполнительной власти. По правительству России, где вписал, что президент имеет право вести правительственные заседания. И по Конституционному суду, который был практически разогнан, о чем Борис Николаевич указ, кстати, подписал, но не выпустил. После длительных переговоров была достигнута договоренность пополнить Конституционный суд новыми судьями и создать в нем три секции, каждая из которых специализируется на определенных вопросах. Соответственно в проекте Конституции было определено количество конституционных судей - 21 человек. Борис Николаевич перечеркнул эти цифры и написал "18". Ломалась задуманная структура. Я не сдержался и начал разъяснять ему ситуацию. Выслушав меня, он решил: ни вам, ни мне - и написал "19".
- Конституция была принята, но вряд ли можно сказать, что она принесла согласие в общество.
- К сожалению, Конституция России не стала тем "согласительным" документом, который умиротворил бы все общество. Тем не менее мы живем с ней уже 10 лет, и она спасла нас от многих катаклизмов и общественных потрясений, создав правовое поле страны, что крайне необходимо и для становления гражданского общества, и для возрождения России.