- Для младенца симбиоз с матерью, с бабушкой или няней необходим. Но уже в три года малыш требует иной формы любви и заботы. И все чаще говорит: "Я сам!" Сам хочет пробить талон в автобусе, нажать на кнопку дверного звонка. Вот пример: мальчик никак не может зашнуровать ботинки - и мать берется ему помогать. Ребенок в истерике: "Все равно я эти ботинки сниму, раз ты их надела!" Именно так протекает нормальный возрастной кризис трех лет - когда ребенок выделяет свое "я" из окружающего мира и пытается отстоять его перед взрослыми.
- А как протекает возраст "строптивости" у детей, задавленных опекой? Пытаются ли они бунтовать?
- Их бунт обычно проходит в виде капризов: "Хочу того, не знаю чего". Ребенок только посмотрел на игрушку - а ее уже дают, получил кулек с леденцами - помогут его открыть и в рот леденец положат. В этих условиях просто нет необходимости отстаивать свое "я". У такого малыша долго не развивается речь, так как всегда при нем "говорящий аппарат" для озвучивания его интересов - мама. Спрашиваешь: "Мальчик, как тебя зовут?" Мама тут же отвечает: "Петя!". "А во что ты любишь играть, Петя?". "Мы любим машинки", - быстро реагирует мать.
- Эти дети, по вашим наблюдениям, отстают от сверстников в развитии?
- Конечно. Некоторые до десяти лет не могут отличить свое от чужого. В школе без спроса берут с парт одноклассников линейки, карандаши, книги и пользуются ими как своими. Могут спокойно съесть чужую конфетку или булочку. Кроме того, требуют к себе того особого внимания, к какому привыкли дома. Уколол ли палец, сломал ли карандаш или устал - такой ребенок считает, что это важно всем. Зато к чужим бедам слеп - в упор их не видит. Даже беззлобную шутку над собой переживает как трагедию. Намеков и юмора не понимает. На трудности часто реагирует истерикой или психосоматическими расстройствами: у бедняги вдруг разболится живот или голова, появится сыпь на коже или случится приступ астмы. Вообще в школе у "маменькиного сынка" обостряются все "болячки". Причем он действительно болеет - не симулирует.
- Чрезмерно опекаемые дети часто не ходят в детский сад, их оберегают от влияния улицы, не так ли? А потом, оказавшись в обществе других детей, они не могут в нем адаптироваться.
- Это так. Поэтому, начиная с трех лет, надо пользоваться любым поводом, чтобы свести малыша со сверстниками: устраивать дни рождения, совместные прогулки. Особенно полезны игры со сменой ролей: продавец - покупатель, кондуктор - пассажир, волк - заяц. Они учат, что называется, влезать в "чужую шкуру".
- Вероятно, дети, выросшие под "крылом" матери, просто не могут постичь многих правил человеческого общежития?
- Эгоизм некоторых взрослых, бесспорно, родом из детства. Для младенца мать воплощает весь мир. Но горе, если, взрослея, ребенок продолжает воспринимать мир через мать, для которой каждый его шаг - сверхценен. Тогда он вступает в жизнь, чувствуя себя "пупом Земли". Со сверстниками станет играть только по тем правилам, которые придумал сам, подключиться к игре и возне детей не способен - ждет, когда его начнут развлекать.
- Детский коллектив жесток - такой ребенок в классе может стать изгоем, "козлом отпущения". Сверстники преподают "чудаку", привыкшему к тепличным условиям, свои уроки: дразнят, устраивают "темную". Не так ли?
- Бывает и так. Желая избежать насмешек, ребенок замыкается в себе. Пассивная жизненная позиция формируется у "наседкиных" деток еще до школы. А все из-за того, что они ужасно боятся огорчить маму. Та бурно реагирует на любую его неудачу, и ребенок считает, что не имеет права на ошибку. Отчаяние или грусть матери - самое страшное для него наказание.
Именно из-за боязни испортить маме настроение у ребенка развивается страх активных действий, страх перед жизнью. Формируется пассивная личность, для которой окружающий мир представляет в первую очередь - опасность, и только потом - интерес.
- Неприметные тихони, встречающиеся в каждом классе - это и есть "наседкины" дети?
- Не всегда. Случается и по-другому: ребенок любыми средствами создает вокруг себя напряженную эмоциональную атмосферу. Хулиганы, что доводят учителей до слез, или паяцы, ежеминутно отвлекающие класс своими выходками, - это тоже привыкшие к гиперопеке дети. Они кривляются, готовы вывернуться наизнанку - лишь бы быть в центре внимания. А бывает ребенок впадает в "защитную спячку": сосет на уроках палец, грызет ногти, погружается в мир собственных фантазий. В первом классе такого ученика считают лентяем, а в третьем к нему прочно пристает клеймо безнадежного двоечника. Иногда окружающие начинают сомневаться: уж не дебил ли он?
- Неужели у этих несчастных нет надежды со временем адаптироваться в жизни?
- Тут многое зависит от личностных качеств человека, от его воли, если хотите. Кто-то, не выдержав испытаний, будет искать способ забыться, но уже не с помощью фантазий или обкусывания ногтей, как в первом классе, а взрослыми средствами. Нередко "маменькины сынки" становятся алкоголиками и наркоманами. Есть и такие, что до старости остаются послушными детьми - во всем потакают вкусу матери, поскольку мысль о конфликте с ней по-прежнему внушает им "животный страх".
- Значит, с кем дружить, где учиться, на ком жениться - выбирает за такого человека мать? И можно верить, когда говорят: "свекровь поссорила" или "теща развела"?
- Увы! Некоторым людям удается освободиться от "оков симбиоза" в зрелом возрасте - ценой многих потерь и разочарований. Но далеко не всем...
Хотел бы предупредить родителей: переходный возраст для "наседкиных" детей особенно непредсказуем. Они чаще других подростков "срываются с цепи": уходят из дома, связываются с дурными компаниями - словно мстят за прежнее послушание.
- Выходит, чрезмерная материнская любовь может искалечить судьбу того, кто и в 40 лет остается для нее ребенком?
- Любовь "матерей-наседок" - это нездоровая любовь. Она замешена на страхе, на чувстве вины и одиночестве. Нередко мать боится взросления ребенка, поощряет в нем инфантильные черты. Ведь когда он вырастет, станет самостоятельным, потеряется смысл ее жизни. И все-таки нельзя судить строго "матерей-наседок". Это не вина их, а беда. Просто надо стараться думать и о себе, любить и себя. От этого станет легче и им самим, и их чадам.