Художественный руководитель театра Павел Хомский без устали ставит один спектакль за другим, занимая в них популярных артистов, раскрученных кино и телевидением, и стараясь удовлетворить творческие амбиции каждого. Как говорится, "хочешь жить - умей вертеться". Хомского даже не смутил бешеный успех "Сирано де Бержерака" в Вахтанговском театре с поразительно интересным Максимом Сухановым в главной роли. Скорее, наоборот - подстегнул: он решил поставить своего "Сирано" с не менее известным Александром Домогаровым.
В своей режиссерской трактовке Хомский отталкивался от актерской индивидуальности центрального исполнителя: легкого, пластичного, стремительного и "приятного во всех отношениях". Последнего было так много, что порой казалось: а, собственно говоря, о каком уродстве Сирано идет речь? Ну, несколько великоват у обаятельного Домогарова искусно приделанный из гумоза нос, но ведь не до такой же степени, чтобы это стало драмой жизни его героя, и он уступил свою возлюбленную другому мужчине, да еще при этом согласился сочинять за того изысканные любовные послания к ней. С трудом верится, что этот Сирано способен сомневаться в себе.
Впрочем, бывали случаи, когда артисты играли Сирано, обходясь без наклеенных носов, как, например, Виктор Гвоздицкий в последнем спектакле Олега Ефремова. Но там чувствовалось, насколько сильно Сирано страдал от своего несовершенства, когда Роксана восторгалась при нем красотой Кристиана.
Домогаров не захотел акцентировать внешнюю ущербность своего героя, наоборот он всячески подчеркивает его превосходство над Кристианом (Дмитрий Щербина). Но тогда непонятно, почему он предлагает счастливому сопернику объединиться с ним: "Я буду разум твой, ты - красота моя", если сам - "парень хоть куда"? Из-за этого рушится вся конструкция пьесы, бессмысленным становится спор внешней красоты с умом.
Думаю, нестыковки и промахи происходят в спектакле потому, что режиссер и не думал концентрировать внимание зрителей на драматизме переживаний главного героя. Ему куда интереснее воссоздать на сцене поэтическую мелодраму с дуэлями на шпагах, свиданиями при луне, захватывающими приключениями и, в конце концов, завершить помпезное действо романтической гибелью двух благородных соперников, отдавших свое сердце гордой красавице. Этот цветисто декорированный спектакль напоминает мне стандартную love story голливудского "розлива".
Стройная и грациозная Ольга Кабо, приглашенная на роль Роксаны из Театра Российской Армии, действительно столь хороша собой, что и вправду может вскружить голову любому мужчине. Но ведь у драматурга она еще и умна, отважна, искренна в своих чувствах. К тому же в финале спектакля ее ожидает позднее раскаяние, когда она узнает, что не Кристиан писал ей по три письма в день с поля боя, а Сирано, теперь умирающий у нее на глазах. К сожалению, трагический накал оказался не под силу прелестной исполнительнице. Скажем, у тех же вахтанговцев Роксана в исполнении Ирины Купченко остро чувствует запах приближающейся беды.
Для Хомского важны не истина страстей и правдоподобие чувствований героев Ростана, цель у него была другая - дать публике расслабиться в атмосфере убаюкивающей красоты и розовой сентиментальности. Ведь зрителю всегда приятно смахнуть неожиданно набежавшую слезу умиления... И только один артист не вписывался в то, что происходит на сцене, - Сергей Виноградов в образе графа де Гиша, по-настоящему дьявольской, страшной фигуры. В его пластике, вкрадчивом голосе и кривой усмешке действительно чувствуется что-то змеиное, несущее смерть. Он вполне бы мог стать достойным противником другого Сирано, не демонстрирующего свою легкость и обаяние, а истинного воина, борца и философа, презирающего роскошь и бросающего вызов высшему свету...
А впрочем, зрителей не очень-то интересовали просчеты режиссера и исполнителя главной роли - для них куда важнее было увидеть на сцене своего кумира и насладиться общением с ним, неважно с носом или без носа Сирано.