Перед вступлением на порог 2020 года в Москве подвели итоги конкурса «Золотой луч» среди спутниковых, кабельных и интернет-каналов, вещающих в России и мире на русском языке. Лучшим ведущим был признан 32-летний Алексей ЕГОРОВ. В передаче «Не факт!» на телеканале «Наука» — одной из немногих интересных научно-популярных программ на нашем телевидении — он размышляет о природе не объяснимых пока явлений, опираясь на изыскания серьезных ученых.
Алексей, как думаете, почему мы и в ХХI веке никак не можем избавиться от суеверий?
— Отвечу вам такой историей. После изобретения в конце ХIХ века электрической лампочки (как известно, заслуга в этом принадлежит Томасу Эдисону) многие подумали, что вместе с прогрессом, в буквальном смысле несущим свет, из жизни людей уйдут предрассудки, необоснованные страхи, суеверия. Но: Сам Эдисон на закате карьеры занялся изобретением устройства под названием «духофон», с помощью которого можно было общаться с потусторонним миром. Он и его коллега, тоже инженер, пообещали друг другу, что тот, кто первым умрет, обязательно воспользуется этим аппаратом, чтобы связаться со своим живым приятелем. Насколько мы знаем, беседа так и не состоялась.
Вера в сверхъестественное свойственна любому, даже ученым, обязанным признавать лишь научные факты и аргументы. Почему так происходит? У меня одно объяснение: страшновато думать, что всем вокруг руководит слепой случай, вот и придумываем некие тайные силы, управляющие поступками и стихиями.
— А ведь когда-то мы гордились тем, что в нашей стране победило научное мировоззрение!
— Боюсь, сейчас гордиться нечем. Напротив, в массах вера в потустороннее усиливается. Общаюсь с членами комиссии РАН по борьбе с лженаукой и знаю, насколько они этим обеспокоены. Взять хотя бы тот факт, что в России сняли уже 20 сезонов «Битвы экстрасенсов». А оригинальная британская программа, которую наши теленачальники взяли за основу формата, выходила всего один сезон. Как вам такое? И ведь многие зрители искренне верят во все происходящее на экране. Хотя в действительности это лишь постановка.
— А вы что, сами не верите в приметы?
— По дереву иногда стучу и, если черная кошка перебежала дорогу, плюю через плечо. Недавно мы сняли два фильма именно про приметы и про то, как они формируются. Эти ритуалы, передаваемые из поколения в поколение, периодически совершают все от мала до велика вне зависимости от уровня интеллекта и образования — дворники, кандидаты наук, кассиры, бизнесмены. Эти странные действия помогают людям снять внутреннее напряжение, почувствовать себя увереннее, и в такой «психотерапии» ничего плохого нет.
Особенно много ритуалов у представителей профессий, связанных с риском, — артистов, спортсменов, космонавтов. Посмотрел «Белое солнце пустыни», пописал на колесо автобуса на космодроме — и стало как-то спокойнее на душе. Хуже, если человек начинает вкладывать в приметы серьезные смыслы.
Разбив нечаянно зеркало, впадает в депрессию, что действительно может спровоцировать беду. В науке это называется самосбывающимся пророчеством. Или, что еще опасней, отправляется лечить рак не в специализированную клинику, а к травникам или гомеопатам. Специалисты уверены: Стив Джобс, пионер эры информационных технологий, мог бы прожить дольше, если бы на начальной стадии болезни не отказался от химиотерапии и не обратился к альтернативным способам лечения.
— В ваших программах рассказывается и о том, как легковерие приносит доход нечистоплотным дельцам.
— Вот, например, такая история. Английский кинопродюсер Рэй Сантилли получил баснословные деньги за видео, на котором якобы было запечатлено вскрытие пришельца, случившееся после розуэлльского инцидента (падение НЛО, предположительно экспериментального метеозонда, в США около города Розуэлл 2 июля 1947 года. — «Труд»). Премьера фильма в 1995-м прошла не где-нибудь, а в Британском музее.
В течение нескольких лет многие думали, что это реальный материал, ставший достоянием общественности благодаря утечке из кабинетов Пентагона. И только в 2004 году Сантилли признался, что его видео было мис-тификацией.
Ну а про разнообразных магов и экстрасенсов, которые занимаются приворотами, отворотами и снятием порчи, я даже говорить не буду. Если человек берет за подобные «услуги» деньги, то он не просто шарлатан, но еще и мошенник.
— Почему же в подобных случаях молчат ученые?
— Ученые не молчат, но, чтобы решительно что-то опровергнуть, нужны серьезные доводы и доказательства, а получение их требует времени. К тому же ученых тоже иногда удается обмануть. В начале 1980-х иллюзионист Джеймс Рэнди подговорил двух коллег-фокусников обратиться в лабораторию в Сент-Луисе, которая исследовала паранормальные способности. И после множества экспериментов специалисты-парапсихологи сделали заключение о том, что эти люди действительно обладают экстрасенсорными способностями. А потом Рэнди провел пресс-конференцию и рассказал правду. Разразился громкий скандал, после которого в США свернули финансирование многих программ по изучению паранормальных явлений...
Мне кажется, это был тот случай, когда ученые, что называется, сами обманываться рады. Ведь если ты долгие годы пытаешься что-то обнаружить, то тебе очень хочется достичь цели и в определенный момент ты подсознательно начинаешь избирательно относиться к фактам. Вот почему так важно уметь проводить чистые эксперименты.
Кстати, и в СССР во второй половине ХХ века парапсихология была очень популярна. Существовали целые отделения в институтах, изучавшие паранормальные явления.
— Но в передаче «Не факт!» большей частью звучат комментарии западных специалистов. Почему?
— В России мало кто готов говорить на подобные темы. У нас публика в научной среде пуглива, все боятся засветиться не там, где надо, или обидеть наших коллег, которые делают передачи про «теории заговоров». Спросишь что-то про инопланетян, например, у известного астрофизика, а в ответ сразу слышишь: «Это несерьезно, комментировать не буду». Зарубежные специалисты открыты, поэтому мы часто связываемся с ними по «Скайпу».
— Как вы считаете, Алексей, отчего на российском телевидении явная нехватка научно-популярных программ?
— Они непросты в производстве, это наукоемкие темы. Приходится прибегать к компьютерной графике, проводить сложные съемки со специальными установками, делать исторические реконструкции, брать комментарии у специалистов, часто ездить в командировки... Все это требует времени, усилий и, разумеется, денег.
— Наше ТВ считалось когда-то интеллектуальным. Но вот выделили, например, культуре отдельный канал, и другие телеканалы сочли себя практически «свободными» от этой тематики. Не происходит ли нечто похожее и с наукой?
— Да, наблюдается такая тенденция, но, поверьте, на телевидении немало людей, которым она не по душе. Два года назад об этом на церемонии ТЭФИ очень точно говорил мой коллега Владимир Раевский. Всем нам приходится слышать фразы типа «это не народная тема», «домохозяйки такое не смотрят». Те, кто так говорит, почему-то уверены, что людям нужно только «чего-нибудь попроще»: А сами при этом читают умные книжки, ходят на хорошие спектакли. Потом приходят на работу и для своей телеаудитории гонят «баланду».
Если ты заранее ставишь себя выше зрителя, то обречен на выпуск плохого продукта. Но скоро, думаю, ситуация изменится. Телеканалов становится все больше, кроме телевизора есть множество других способов донесения информации. Конкуренция вынудит меняться. В советское время ощущалась нехватка развлекательных передач, сейчас их переизбыток. Скоро эти качели двинутся в обратном направлении.
Уверен, что можно создавать по-настоящему увлекательные программы и про науку, и про культуру. Вот Леонид Парфенов рассказал про Гоголя в двух фильмах так, что любой школьник их с удовольствием посмотрит. Там много спецэффектов, компьютерной графики, «фирменная» подача материала. Да и мы свои передачи «Не факт!» стараемся сделать нескучными. Только захватив внимание зрителя, мы можем рассказать ему о такой сложной вещи, как, к примеру, релятивистское замедление времени. И если хотя бы один из ста наших зрителей заинтересуется этой темой, я буду считать, что мы трудились не зря.