Чуть меньше десяти лет назад наши жилища превратились в полноценный товар, который можно
Чуть меньше десяти лет назад наши жилища превратились в полноценный товар, который можно продавать, покупать, менять и пр. в зависимости от фантазии и размеров наличности в кармане. Обязательным условием для совершения всех этих операций стала приватизация (т.е. передача государственной или муниципальной собственности безвозмездно в частную собственность). Вроде бы нет ничего проще: собрал нужные документы, отдал куда нужно и через месяц - ты собственник. Да не тут-то было.
Только за 1991-1993 годы было приватизировано более 30% московских квартир. "Вся ответственность за заключение договоров передачи квартиры в собственность легла на работников жилищно-коммунальных органов, к сожалению, компетентность которых не выдержала никакой критики", - говорит юрист одного из крупных агентств недвижимости Владимир Мнацаканов. Не могли толком разъяснить будущим хозяевам квартир, что такое приватизация и как ее оформить, и в Департаменте муниципального жилья, и в Управлении юстиции г. Москвы. Последствия этого уже затронули большое количество россиян, к примеру, тех, кто купил жилье, а из-за неправильной приватизации "покупки" новые хозяева остались без денег и квартиры. "В 1991-1994 годах существовала порочная практика - не включать несовершеннолетних детей в число собственников квартиры, что противоречило положению Закона РФ "О приватизации жилищного фонда в РФ, - рассказывает Мнацаканов. - В итоге получалось, что данные сделки противоречат закону и в соответствии со статьей 168 ГК РФ являются ничтожными, т.е. недействительными с момента совершения, независимо от признания их таковыми судом".
Другой проблемой хорошего вроде бы дела - приватизации стало еще и то, что многие обыватели даже не знали, в чем различие между долевой и общей совместной собственностью. Действующий в тот период старый Гражданский кодекс (1964 года) не проводил четкого разграничения этих понятий. Поэтому большинство квартир было приватизировано в совместную собственность, поскольку московские чиновники уверяли, что "все достанется пережившему сособственнику и ничего не надо наследовать". На практике все оказалось совсем не так. "Многие искренне считали, что приватизируя квартиру в совместную собственность они будут строить свои отношения как в колхозном дворе, где все является собственностью не каждого отдельного члена семьи, а всей семьи в целом. А сейчас оказалось, что каждый имеет свою долю и эти доли наследуются", - продолжает Владимир. Оформление договоров о приватизации производится в РЭУ часто либо без необходимых консультаций, либо люди просто вводятся в заблуждение из-за некомпетентности работников РЭУ в юридических вопросах. Поэтому многие, получая в собственность квартиры, не имеют представления о видах собственности и их последствиях, в том числе о наследии. Недавно в Бабушкинском суде рассматривалось дело семьи Ахметовых (фамилия изменена). Четверо человек: папа, его родная сестра, мама и дочь беззаботно жили в своей трехкомнатной приватизированной (в общую совместную собственность) квартире. Год назад сестра отца умерла, и тут у Ахметовых начались проблемы. Ни о чем не подозревая, они попытались оформить свои права на долю умершей родственницы, но в нотариальной конторе им объяснили, что по закону после смерти участника общей собственности его доля должна перейти по наследству, несмотря на то, что доли не были определены. А поскольку сестра отца даже не думала о завещании, а всю жизнь прожившие с ней родственники, согласно закону, наследниками не считаются, то указанная доля должна перейти государству. После долгих судебных заседаний договор приватизации квартиры Ахметовых все же признали недействительным, но сколько еще людей даже не подозревают о том, что под видом собственности получили "кота в мешке".