- Мой сын служил на "Курске" во втором отсеке, том самом, от которого ничего не осталось после взрыва, - рассказывает Софья Ивановна Леонова, мама погибшего старшины 2-й статьи Дмитрия Леонова из подмосковной Яхромы. - Я сразу все поняла и - что делать - приняла как есть. В этом смысле мне было легче, чем тем, у кого оставались призрачные надежды. На "сорок дней" в Видяево ездили, душу бередили. Теперь вот годовщину отметили. Вот почему-то памятник ребятам так и не поставили, а ведь обещали. Цветы в этот раз положили к закладному камню, как и в прошлом году. Зато гарнизон изменился. Одни дома покрасили, а другие, в которых уже никто не живет, аккуратно заколотили досками. Отремонтировали Дом офицеров... Диме так нравилось служить на "Курске". Он постоянно говорил, какой у них дружный экипаж, какая совершенная лодка. Много хорошего рассказывал о своем командире - Максиме Сафонове.
У Дмитрия и Максима было много общего. Оба из Подмосковья, оба родились в августе. "Поеду в Питер учиться на подводника, как Максим", - пообещал Дима матери во время последнего отпуска.
- На душе до сих пор штормит, - рассказывает Ольга, старшая сестра погибшего капитан-лейтенанта Максима Сафонова из подмосковных Горок. - Брат снится. И эти сны мы помним. Мама с ним тоже разговаривала во сне. Сообщила, что нам дали новую квартиру в подмосковных Химках. А он ее спрашивает: "А как же я? Ведь я же бездомный!". Мама расплакалась. Говорит: нет могилы сына, поэтому такие сны и снятся. И если раньше она была против, чтобы подлодку поднимали, то теперь не знает, что и думать... В этот раз в Видяеве все прошло поспокойнее. Медицинская помощь никому не понадобилась. А ведь год назад было что-то ужасное. Во время молебна на пирсах у отца случился сердечный приступ... Максим же не успел отметить в прошлом августе свое 27-летие, не успел жениться на своей девушке Люде, вообще не успел пожить... Людмила часто приезжает к нам в Горки. С нашего согласия она поменяла фамилию. Стала Сафоновой.
Родители Дмитрия Леонова и Максима Сафонова познакомились в Видяеве в прошлом году, когда вместе с другими приехали узнать хоть что-нибудь о судьбе своих ребят. Родственников тогда держали в закрытом военном гарнизоне. От журналистов их охраняли пограничники, военные моряки, люди из спецслужбы. Скрывали они, видимо, не военные тайны, а ужасающую нищету и убогость, в которой жили подводники. Наверное, было стыдно показывать на весь мир обшарпанные, не отапливаемые несколько лет дома, демонстрировать застывшие подлодки у пирса, которые не на что отремонтировать... Стыдно рассказывать о том, какие жалкие заработки у военных моряков. Они и продолжали бы жить так. Если бы не погибли... Президент Владимир Путин обещал помочь осиротевшим семьям. Власть свое слово сдержала. Впервые всем нашли и квартиры, и денежные пособия. Правда, некоторых это даже разозлило.
- Одна женщина при мне сожалела, что ее муж-подводник не был на "Курске", а то ведь она могла бы "озолотиться", - возмущалась в разговоре со мной Людмила, вдова капитана второго ранга Юрия Шепетнова . - Та женщина не знала, что у меня погиб муж. И что никакие деньги и жилье мне не нужны такой ценой... Выдираю из стены гвозди, снимаю общие фотографии. А сама плачу. Ведь у Юрки были золотые руки, с ним я и не знала, что такое молоток. И что я буду делать в новой квартире, в пустой квартире, где нет его...
Теперь Людмила Шепетнова многому научилась. Она одной из первых переехала из Видяева в подмосковный Реутов. Вместе с шестью близкими видяевскими подругами, чьи мужья тоже были на "Курске", они поселились в новой девятиэтажке. Дом полностью еще не заселен, и видяевских вдов здесь почти никто не знает.
Тяжко прикасаться к чужому горю. Иногда оно разлучает даже очень близких людей. В некоторых семьях свекрови и невестки разругались. Не смогли сохранить достоинство и благородство, когда получали денежную помощь. Теперь живут раздельно. И даже не общаются...
* * *
Вице-премьер РФ Илья Клебанов заявил о невозможности переноса на 2002 год операции по подъему атомной подводной лодки. "Об этом речи не идет и идти не будет. Перенос - это лишь сдвижка на несколько дней, не более", - сказал И. Клебанов в минувшую субботу в Санкт-Петербурге. Он пояснил, что это может быть связано "с рядом технических проблем, которые не принципиальны, главную же роль играет погода в районе операции". По его данным, "за многолетнюю историю наблюдений такого количества штормовых дней, как в этом августе, в Баренцевом море не было".