Марку Анатольевичу Захарову - 80
Зрители уверены, что Марк Захаров все всегда просчитывает заранее. А он говорит, что действует исключительно по интуиции. На «авось!». Но его слава на грани опалы началась задолго до знаменитого спектакля, где это слово приобрело даже героический оттенок, — спектакля, ставшего знаменем целой эпохи и визитной карточкой придуманного им театра.Сам Марк Анатольевич от интервью категорически отказался: "В моем возрасте самому о себе говорить уже нечего. Хвалить — смешно, ругать — глупо. Так что пусть за меня это делают другие«.Имеющих что сказать о Захарове — множество. Мы выбрали два очень звучных голоса, соответствующие главным сторонам творчества режиссера: театру и кино.
В 1967 году играли на сцене «Доходное место» — первый спектакль Марка Анатольевича в театре Сатиры. Сыграли меньше 40 раз и с треском запретили. Как выяснилось позже, он стал разменной монетой в поединке двух высокопоставленных дам — министра культуры Фурцевой и секретаря Московского горкома Шапошниковой. Шапошникова сочла идеологически вредными «Большевиков» в «Современнике», одобренных Фурцевой, а Екатерина Алексеевна нанесла удар по «Доходному месту», ускользнувшему от партийной бдительности.
Вера ВАСИЛЬЕВА, актриса театра Сатиры:
— Это был гениальный спектакль, с него, пожалуй, и началась режиссерская биография Захарова. У меня не возникало ощущения, что он начинающий постановщик, настолько ясным и четким был замысел. Он очень бережно отнесся к самому духу Островского: сделанные им купюры убрали архаику, сделав пьесу динамичней, современней.
Был собран замечательный ансамбль. Что ни роль — абсолютно точное попадание в характер. Менглет и Папанов сразу приняли замысел Захарова, а вот Татьяна Ивановна Пельтцер поначалу ершилась. На одной из первых репетиций прямо при Захарове сказала: «Надо же, если человек ничего не умеет — лезет в режиссуру!» Играла она роскошно. Когда возмущалась «Как это можно жить на одно жалованье? За кого тогда дочек замуж выдавать!», зал взрывался овацией.
Андрюша Миронов в роли Жадова был совершенно непривычен и неузнаваем: трогательный, совершенно не героический молодой человек с наивной душой ребенка, который просто хочет быть честным, не подозревая о том, какое для этого нужно мужество. Ради любви Жадову необходимо было поступиться своей честью, и ему сочувствовал весь зал, ведь каждому иногда приходится идти на компромисс с совестью, коря себя за это.
Я играла его тетушку и много от роли не ожидала. Но Захаров выстроил ее так, как я и мечтать не могла. Первая сцена: старый муж зудит молодой жене: дом выстроил, обул-одел, чего тебе не хватает?! Думала, придется сидеть с рукодельем, внимая его брюзжанию. А Захаров одел меня в летящий пеньюар, заставил бежать, не слушая, открывая одну за другой двери. Я ощущала себя птицей, рвущейся из золотой клетки, пока не упиралась в дверь, которую не могла открыть, а обезумевший от погони супруг, его блистательно играл Менглет, срывал с меня одежды. Не все, разумеется, но в 67-м году и этого хватило бы, чтобы счесть постановку крамольной. Но крамолы там было гораздо больше, спектакль воспринимался чуть ли не как революционный и его очень быстро запретили. Это была одна из самых больших удач в моей творческой жизни.
Я люблю его театр. Из недавних постановок видела «Пер Гюнта». Его многие ругают за «неакадемичность», но для нашего времени Ибсен очень громоздкий драматург. А спектакль смотрится на одном дыхании: 20 страниц текста уложены в танец или вокальный номер. Театр Захарова — всегда праздник, и хочется, чтобы он длился
***
У фильма «Обыкновенное чудо», снятого почти 35 лет назад, судьба оказалась долгой и счастливой. Хотя Евгений Шварц, в отличие от Александра Николаевича Островского, у партии и правительства не то что в классиках, но даже просто в благонадежных авторах не числился. Как же вышло, что эту картину с неизменным восторгом смотрит уже четвертое поколение зрителей?
Юрий СОЛОМИН, художественный руководитель Малого театра:
— Я работал с Захаровым всего один раз, но он мне памятен. Он предложил мне роль Трактирщика. Снимал он нас с Катей Васильевой без проб: мы пришли к нему в театр, он показал сценарий, мы что-то с ней сымпровизировали по ходу, и через пару дней уже стояли на съемочной площадке. Большая часть актеров, снимавшихся в «Обыкновенном чуде», были ленкомовцами. У Марка потрясающее чувство ансамбля: «пришлыми», кроме нас с Катей, были только Женя Симонова с Ирой Купченко, но все мы вписались в этот ансамбль без всякого насилия над собой. Он не диктатор, никогда не повышает голос, открыт к предложениям, если ты готов их аргументировать: иногда случалось, что в павильоне на репетиции был убедительней его вариант, а на пленке, когда он разрешал сыграть «актерский» дубль — наш.
Это были самые веселые и спокойные съемки в моей жизни. Часто снимали ночами — все же заняты в театре, но на площадке царил праздник — шутили, разыгрывали друг друга и самого режиссера. Усталость наваливалась потом, когда к рассвету все заканчивалось и на сон оставалась пара часов. Трактирщик — акварельной нежности образ. Я такого прежде никогда не играл, хоть и мечтал о подобной роли. Но в кино режиссеру обычно нужен типаж, а Марк ищет душу. Я ему бесконечно благодарен — он меня открыл в совсем неожиданном качестве, сделал мне воистину царский подарок. Тот год был для меня счастливым — я снялся еще и в «Летучей мыши», тоже в несвойственной мне — гротесковой — роли. Никогда больше мне ничего подобного не предлагали. И, к сожалению, уже не предложат.
40 лет Захаров возглавляет «Ленком». Он пришел в этот театр с чистыми руками и горячим сердцем, как созидатель, а не разрушитель. Он «растил» своих актеров — и зрелых, опытных, как Броневой или Леонов, и молодых, как в ту пору Абдулов или Збруев, чтобы все говорили на одном языке. Вот почему «Ленком» выстоял, когда один за другим нежданно ушли те, на ком он держался. Да, у Марка быть актером непросто: можно несколько лет просидеть «на выходах», но у него и массовка всегда -действующее лицо.
На премьерах у него я бываю так часто, как только могу. Недавняя — «Небесные странники», где он соединил комедию Аристофана «Птицы» и трагикомические рассказы Чехова, очень мне в душу запала. Вот это — новое в театре. А не то, что нам показывают вверх ногами через щелочку в полуголом виде и с матерщиной.
Я ему желаю не просто здоровья, а: свежести мозгов! Пока кипит мысль, человек жив. А «Ленкому» я бы пожелал беречь этого человека. Таких, как Марк, на всю страну — по пальцам одной руки пересчитать можно.