РОВНОЕ ПЛАМЯ
Екатерина Петровна вспоминает, как плакала, собираясь под венец. Другой ее сердцу был мил. Да кто тогда согласия молодых спрашивал? Сговорились отцы да сыграли свадьбу. Потом уже поймет Катя, что судьба сделала ей подарок: тот, по кому сохло девичье сердце, оказался человеком никчемным, а к Василию, работящему и рассудительному, привыкла, прикипела душой.
За долгую жизнь родовое гнездо пытались разорить много раз. Как-то в воскресенье взрослые ушли в церковь в соседнюю деревню, а детишки, играя, подожгли сено. Выгорело 18 домов, в их числе - дом Арзамасцевых. Погорельцам, как заведено, помогали всей деревней. На пепелище скоро вырос новый сруб. С утра работали на своем наделе, а по вечерам батрачили у соседей, чтобы заработать на семенное зерно, скотину и утраченный инвентарь. Только, собрав урожай, свезли его в амбары, новая напасть - раскулачивание. Кому-то показалось, что зерна у Арзамасцевых слишком много. Под лихие лозунги выгребли все: семена, упряжь, скот, а также муку и крупы, заготовленные на долгую зиму. Надвигался суровый 1933 год, когда роскошью был суп из коры деревьев, заправленный лебедой.
В 1937-м, когда снова в их дом пришла бригада по продразверстке, молодой и горячий Василий, не выдержав, набросился на непрошеных гостей с кулаками. Его скрутили, увезли, но по дороге он сумел сбежать. Видно, молитвы Екатерины дошли до Бога. И всю Отечественную молилась: муж на фронт с первых дней ушел. Почти двести мужчин взяли на войну из деревни Каменка Пензенской области, откуда Арзамасцев родом. Живым вернулся в 1946 году один он, Василий. Шагнул во двор, пройдя мимо чумазого мальчугана, не угадав в нем собственного сына. Когда уходил, тому было всего два года.
Сейчас под одной крышей живут четыре поколения Арзамасцевых - от правнука до прадеда. Раздельных холодильников и обособленных бюджетов в доме нет. Раньше финансами заведовала Екатерина Петровна. Несколько лет назад эти полномочия передала старшей невестке. Большие покупки обсуждаются всеми, ежемесячно деньги выделяются для строительства двухэтажной пристройки - дом стал маловат для четырех семей.
Живут дружно, а если случаются мелкие ссоры, их тут же гасит мудрая Екатерина Петровна. На вопрос о том, как ей удалось столько лет прожить с мужем в мире и согласии, она, немного подумав, отвечает: "Любая семья держится на понимании и терпении". И поясняет: женщина отвечает за то, чтобы огонь в домашнем очаге был ровный. Такой, чтобы шло тепло, но не смог бы разгореться пожар...
В будущем году Екатерине и Василию Арзамасцевым исполнится по 90 лет.
"ВАШУ РУКУ, МАДАМ!"
На долю Наташи выпало столько испытаний, что их с лихвой хватило бы на несколько женских судеб. На ее руках погибал 28-летний муж. Наташа в бессилии плакала, а врачи лишь качали головами: "Готовьтесь к худшему". Находясь на грани между жизнью и смертью, ее Валера пытался острить, успокаивал. Когда его, коротко остриженного, везли мимо жены в операционную, он, на минуту пришедший в себя, поймал ее руку: "Вашу ручку, мадам!" И поцеловал ее ладонь.
Она вспоминает, как душными августовскими ночами стояла у окна больничной палаты, умоляя судьбу отпустить ее мужу еще хотя бы день жизни. Семья сплотилась вокруг беды. Родители Наташи готовили и привозили еду, свекровь взялась присматривать за внучкой Леночкой, брат Валерия доставал лекарства, друзья и сослуживцы сдавали для него кровь. А Наташа неотлучно дежурила у его постели. Через несколько недель Валера пошел на поправку, что тем более не обошлось без юмора. Как-то в капельнице закончилось лекарство, а медсестра пропала. С забинтованной головой и штативом опустевшей капельницы Валера явился в "сестринскую": "Я вам не помешал?"
Во время операции ему удалили почти треть лобной части. Для восстановления требовалась пластическая операция, которую сделали год спустя. Пластика не прижилась, скоро опять появилась опухоль и вновь потребовалась операция. В это время Наташа ждала ребенка. Подруги пугали: "У тебя болен муж, стоит ли рожать второго?". Стоит, потому что Валера мечтал о сыне.
На пятом месяце беременности в ее почках обнаружили камень. Если делать операцию, придется оставить мысль о ребенке. От операции она отказалась. Камень, благодарение судьбе, вышел сам, родился крепкий розовощекий Лешка, с появлением которого муж стал неузнаваем. Он мужественно перенес еще пять разных операций. Но учебу не оставил, нашел в себе силы получить образование, о котором мечтал. Несмотря на официально зафиксированную инвалидность, ни на день не оставлял работу, полагая, что семью должен кормить мужчина.
Но однажды опять жизнь Валеры повисла на волоске. Неприятности на работе обернулись сильнейшим приступом. Состояние было таково, что вызвали бригаду реаниматологов. В суматохе Наташа не заметила, как исчез сын. Перепугавшись, нашла его стоящим в соседней комнате перед иконой, которой на замужество ее благословляла мать. Леша молился за отца.
В октябре Мелконовы отпраздновали серебряную свадьбу. Поднимая бокал за здоровье жены, Валерий сказал: "Все эти годы я боялся одного - хоть чем-то обидеть тебя".
ТОЧКА РОСТА
Сельская династия Сухомлиновых корнями восходит к началу нынешнего столетия. В 30-е годы один из дедов был председателем колхоза. Другой, работавший заведующим фермой, был расстрелян фашистами при попытке спасти скот от разграбления. Отец, Иван Алексеевич, 35 лет руководил самым крупным в Неклиновском районе совхозным отделением. После второго инфаркта умер на рабочем месте.
- Лидером он был с детства, - говорит Вера Егоровна, мать Сергея Сухомлинова. - Помню, еще ведро поднять не мог, а уже организовал сверстников-шестилеток, которые, как и он, поливали огород кружками.
В те годы пошла мода на радиотехнические специальности. Кроме работы на земле, Сергей ничего другого себе не представлял. После института трудился инженером, затем его направили поднимать отстающий колхоз. В глубокой грязной луже перед конторой он едва не потерял собственные сапоги. Механизаторы занимались тем, что с утра маялись в поисках водки, на том их заботы и оканчивались.
Не все сразу получилось. Вспоминает, как не находил себе место после майских заморозков. Холода ударили по нежным росткам гибридной кукурузы. Из радостно-зеленых в одну ночь они стали черными. Пересевать - дорого. Не пересеешь - можешь лишиться урожая. Приехавший на поле отец успокоил: "Не переживай - отойдут твои всходы. Точка роста сохранилась". Он как в воду глядел: кукуруза ожила, порадовав урожаем.
Помня о том, что отец всегда говорил о необходимости развития социальной сферы, этому стал следовать и сын.
В то время, когда соседние села катастрофически теряют жителей, у Сухомлинова развиваются даже малые хутора. Каждый год под ключ сдается не меньше десятка домов. За последние годы их построено уже 135. Заселилась в них в основном молодежь. В сельские дома пришел газ, заасфальтированы дороги. Не осталось следа от многолетней лужи перед правлением. Здесь теперь асфальт и цветут розы. Деревенские девушки смело надевают туфельки на каблучках - тротуары не хуже городских.
Сельский производственный кооператив оплачивает молодым семьям расходы на содержание детей в детских садах, кормит своих рабочих обедом за символический рубль, выдает кредиты на строительство жилья.
Правда, при всем этом у Сухомлинова было лишь 17 выходных дней за прошлый год, он почти забыл, что такое отпуск. Его практически не видят дома жена Ольга и сын Александр.
Когда Ольга выходила замуж, отец сказал ей: "В нашем роду семью заводят один раз". Не приняты разводы у Сухомлиновых, дом которых всегда сверкал чистотой и пах пирогами. Молодые прожили у родителей Сергея два года. Потом были и бараки, и тесные коморки, но всюду Ольга старалась поддерживать тот порядок, который заведен в большой семье. Сергей мог прийти взвинченным, если что-то не ладилось в работе. Но она вспоминала уроки свекрови, которая в подобных ситуациях никогда не повышала голоса. Возможно, это и позволило им прожить вместе уже 24 года.
К матери Сергей Иванович заезжает частенько, но ненадолго. Дел, как всегда, много.
- Я не обижаюсь, - замечает по этому поводу Вера Егоровна. - Он многим нужен.