Такое бывало: случайно забредший на минное поле человек, не зная о грозящей ему опасности, чудом обходил смертельные ловушки, но стоило кому-то предупредить его, начинал метаться и...
Вдруг одна из девушек споткнулась (как позже выяснилось, о провода, ведущие к заложенному фугасу). Все замерли. Но, видно, заговоренные были девчата. Когда они уже скрылись за развалинами общежития, прогремел взрыв.
Лейтенант налетел на них:
- Куда вас несет к черту на рога, жить надоело?
- Не к черту на рога, а на экзамен в университет, - оправившись от испуга, парировали студентки.
- Куда? В университет? Когда кругом война?..
Рассказывая об этом эпизоде, Виолетта Осипова - а как раз она с подругой Аминой Сайдудиновой и попала в ту смертельную переделку в 1999 году - не может сдержать улыбку, вспоминая выражение лица оторопевшего лейтенанта. Ему, привыкшему воспринимать Грозный как поле боя, видимо, трудно было представить, что для кого-то эти дымящиеся развалины - поле жизни. Что здесь всем смертям назло сдают сессии в университете, который за все это военное время был закрыт всего один год.
Виолетта показала темно-синий диплом, защищенный в Грозненском университете с оценкой "отлично" 1 июля 2002 года. Бывший командир отряда СОБРа Олег Безродний, дважды штурмовавший Грозный, узнав о судьбе Виты Осиповой, коротко бросил: "Я б ее к ордену представил". Она была единственной русской студенткой Грозненского университета, которая, поступив в 1996 году на биофак, дошла до диплома.
Из дневника Виолетты Осиповой.
23 сентября 1991 года. Маме третий месяц не платят зарплату. Во второй городской детской больнице, где она работает фельдшером-лаборантом, уволились почти все русские. Мама говорит: "Нам ехать некуда, будем терпеть". Вчера продали все книги, чтобы купить картошки. Как жаль!
2 мая 1992 года. Ночью в дом моей подружки Кати Волик кто-то бросил гранату. Кате чуть не оторвало ноги. Ужас! Через несколько дней Волики всей семьей уехали в Астрахань. А взрослые говорят, что "чеченцам только этого и надо было". Они бросили гранату, чтобы занять оставленный дом.
12 февраля 1993 года. Живем как на вулкане. С удивлением заметила, что некоторые девчонки-чеченки стали избегать меня, про мальчишек не говорю. Откуда у них столько оружия?
В 94-м, когда Вита оканчивала 10-й класс, начались бои. Сначала была разрушена больница, потом и ее родная 5-я школа.
- Знаете, есть такая фотография времен Великой Отечественной, где запечатлен разбитый Сталинград, - говорит Виолетта. - Помните, там еще уцелевший памятник детям, танцующим вокруг фонтана. У нас в центре Грозного не уцелело ничего...
Особенно запомнился Новый, 1995 год. Всех предупредили по радио, что бомбежки не будет. Осиповы вместе с соседкой, бабой Тосей Еремушкиной, накрыли на стол что Бог послал. Даже один апельсин где-то раздобыли, который солнечно светился. Только-только расположились по местам, как на крыше соседнего универмага грохнула зенитка, которую туда затащили дудаевцы. Очнулись от страха уже в темном подвале, куда набились и русские, и чеченцы. Какой там Новый год! Каждый думал о своем и не ведал, что эта подвальная жизнь растянется на годы, которые у военных считаются за три, а у мирного населения - неизвестно за сколько.
Когда после того новогоднего сидения Осиповы поднялись к себе, в одной комнате сквозь потолок зияло звездное небо. Прямое попадание снаряда. Мама Виолетты Галина Семеновна тихо охнула, схватившись за сердце:
- Эта война надолго... Пережить бы.
Ее, рано потерявшую мужа, больше всего заботила судьба дочери: главное - завершить учебу. Ребятню из центра Грозного с грехом пополам собрали сначала в 41-й, потом в 34-й школах, уцелевших от артналетов и бомбежек. Было так: только начинаются занятия - обстрел. В подвал. Вышли, сели за парты - обстрел. В подвал.
Самое сложное заключалось в том, чтобы привыкнуть к "подвальной" жизни. Но они научились. Уроки готовили прямо во дворе при свете костра - экономили керосин, а дров хватало. Большинство домов лежало в руинах: досок, обломков, рам - хоть отбавляй. Вот с водой было тяжело. Сначала брали ее в пожарных колодцах, но когда боевики свалили туда трупы погибших, приспособились топить снег. Потому что до реки Сунжи под пулями пробираться решался не каждый.
Из дневника Виолетты Осиповой.
17 февраля 1995 года. Самое страшное, когда погибших хоронят прямо во дворе. На следующий день обстрел. Взрывами трупы выбрасывает из могил. Снова похороны. У людей уже нет слез. Видела, как федералы поймали снайпершу - их называют "белыми колготками". Ее расстреляли на месте.
20 мая 1995 года. Летние каникулы отменили. Будем наверстывать упущенное.
25 июня 1996 года. Выпускной! Как же я его ждала, как самого счастливого дня. Из русских в классе остались я и еще одна девочка. Нас так тепло поздравила физичка Жогина Вера Ивановна - она еще маму мою учила. Столы были скромными, но мы даже белому хлебу рады. Никакого шампанского. Даже выпускного вальса не было. Танцевали лезгинку.
15 июля 1996 года. Мы с мамой решили - я буду поступать на биологический в университет. Скоро первый экзамен. Надо сдать во что бы то ни стало, доказать себе и другим - не зря мучилась.
Это было время надежд - подписали хасавюртовский мир. Временно затихла стрельба, и одно это воспринималось как подарок судьбы. Даже сообщение, что на биофаке конкурс 3 человека на место, Виолетта восприняла как примету наступления новой жизни.
Первый экзамен, по биологии, сдала на "пятерку". А второго - русский язык - пришлось ждать целый месяц. В город вновь вошли боевики. Все живое привычно спряталось в подвалы.
Но она все-таки поступила! Причем для этого надо было сдать всего два экзамена - по русскому Виолетта получила "четверку". Следующих экзаменов уже не было: конкурс "рассосался" сам собой, потому что большинство абитуриентов попросту уехало, бежав от новой войны. И это, наверное, единственный в своем роде случай, когда для поступления в вуз было достаточно пройти... испытание войной.
Занимались они в стареньком студенческом общежитии, где теснились сразу несколько университетских факультетов. Каждый семестр - как бой. А после каникул обязательная перекличка, словно на солдатской поверке. Умер от голода и болезней профессор, академик Дмитрий Степанович Сопильняк... Погиб преподаватель химии Идрис Белиевич Шагириев... Оторвало ногу однокурснику Саид-Эми Алиеву...
Из дневника Виолетты Осиповой.
23 августа 1998 года. Удугов наводит новые порядки. Говорят, он хотел, чтобы в университете было введено раздельное обучение. И форма чтобы была ваххабитская: у девчонок длинное зеленое платье, а лицо закрыто чем-то наподобие чадры. Слава Богу, наш декан Ваха Асхабович Анзоров сумел отстоять прежние правила. Смелый человек!
2 октября 1999 года. Все - мы остались без крыши над головой! Снарядом разбило нашу вторую и последнюю комнату. Мама плачет. Наш факультет перебрался в недостроенный корпус, потому что общежитие тоже разбито.
Жить они перебрались в квартиру знакомых. Но ненадолго - вновь грянула война. Занятия в университете приостановили. Думали, месяца на два, оказалось - на целый год. И тогда Галина Семеновна Осипова приняла окончательное решение: уезжаем! Так эта многострадальная семья оказалась на птичьих правах в селе Архангельском на Ставрополье.
- Уезжали под бомбами, а приехали в никуда, - совсем по-взрослому вздыхает юная Виолетта. - А обиднее всего было то, что мне отказали в переводе в Кубанский университет. Ведь я же своя, русская! Чеченцы в Грозном помогали, а тут свои...
И все-таки эта хрупкая девочка добилась своего. Уж не знаю, каким надо было обладать иммунитетом к страху, чтобы вернуться в Грозный, из которого по сию пору идут почти фронтовые сводки о потерях. Она вернулась. И с помощью мамы, получающей за все свои мучения 800-рублевую пенсию, продолжила учебу. В голоде. На холодной квартире, куда добрые люди пустили. Со сдачей экзаменов под звуки канонады. Слыша постоянные угрозы от тех, кто не смог смириться с мыслью, что она, русская, учится в чеченском университете. С бессонными ночами во время полевых практик в Шелковском районе и на Терском хребте, где был велик риск нарваться на боевиков...
Последняя "чеченская" запись в дневнике сделана 1 июля 2002 года: "Защита. Волнуюсь как никогда. Научный руководитель Баудин Абдуллаевич Ахмадов подбадривает: "У тебя, девочка, все будет хорошо". Век буду благодарна этому человеку. При "зачистке" у него погиб сын, и он мог бы выместить свою злость на мне, русской. Но ему это и в голову не пришло. Наоборот, оказывал любую помощь, какую мог. И вот - "пятерка"! Всем нам: маме, моим преподавателям, людям, которые меня поддерживали все эти годы, спасибо.
На выпускном балу шампанского не было. Танцевали лезгинку. Чеченские джигиты по очереди степенно приглашали на танец единственную на весь курс и весь университет русскую выпускницу 2002 года.
И так хотелось верить, что это последние "фронтовые" дипломы, полученные в стенах Грозненского университета.
P.S. Недавно Виолетта Осипова вышла замуж за грозненца Андрея Иванова и перебралась на Кубань в город Тимашевск. Пока не работает. Но думается, то мужество, с каким эта девочка сражалась за знания, достойно высокой награды - работы по душе, которую, уверен, она найдет.