Президент провел очередную, 16-ю по счету, пресс-конференцию для российских журналистов
Казалось бы, тут трудно придумать что-то новое: сотни вопросов за эти годы заданы, и не по одному разу. И все же этого разговора многие ждали не с казенным интересом.
На душе тревожно, пандемия и экономический кризис все грубее и зримее вмешиваются в нашу жизнь. А тут еще и дня не проходит без скандалов и разоблачений, говорящих о том, что и в верхних слоях атмосферы погода не такая уж безоблачная, как ее представляют официальные источники.
Коррективы внесла и пандемия, из-за которой весной не состоялась традиционная «Прямая линия». На сей раз в Кремле решили совместить два мероприятия в формате онлайн. То есть по видеосвязи вопросы задавали не только журналисты, собравшиеся в Центре международной торговли, — подключавшиеся к разговору граждане могли обратиться с конкретной просьбой или пожаловаться на местных чиновников — жанр, позволяющий наглядно продемонстрировать заботу власти о маленьком человеке и заполнить «эфирное время» не слишком рискованными сюжетами с героем, чью фамилию не принято упоминать.
До вчерашнего дня в 2001-2019 годах состоялось 15 таких пресс-конференций. Самой короткой по времени (1 час 35 минут) была первая встреча с журналистами, а самым длинным выдался разговор в 2008-м — тогда он продолжался 4 часа 40 минут. Совмещенный формат шансов на побитие рекорда не оставлял, но в этом и не было нужды. Вопросы, волнующие людей, на слуху. Экономический кризис и безработица. Низкие пенсии и зарплаты. Падение реальных доходов и рост цен на товары и услуги. Очереди в поликлиниках, дефицит доступных лекарств и проблемы с массовой вакцинацией. Санкции, закрытые границы и бесконечный поиск врагов, от которого наши телезрители смертельно устали...
Ничего не забыли? Ах да, еще всем нам давно хочется увидеть свет в конце туннеля, и чтобы он не оказался огнями встречного поезда! Итак, что же в итоге услышали россияне от президента? Процитируем.
При всем огромном количестве проблем, с которыми мы столкнулись, мы встретили их достойно. Падение производства — 3,6% — меньше, чем практически во всех ведущих странах ЕС, в США. Промышленное производство подсело на 3%, главным образом из-за нефти и сделки с ОПЕК.
Банковский сектор в весьма удовлетворительном состоянии, прибыль банков оценивается в 1 трлн 300 млрд рублей. Падение реальных доходов будет около 3%. Уровень безработицы подрос до 6,3%. Еще один важный позитивный показатель — 70% бюджета уже формируется не за счет нефтегазовых доходов, то есть мы постепенно слезаем с нефтяной иглы.
Конечно, к таким масштабам оказалась не готова ни одна система здравоохранения в мире. Но все познается в сравнении. Наши системы здравоохранения и госуправления продемонстрировали готовность к быстрой мобилизации ресурсов. Да, конечно, и сейчас в некоторых регионах сталкиваются с нехваткой лекарств, но это уже проблема логистики. Сейчас Россия входит в тройку мировых лидеров по тестированию. Мы начали производить отечественные препараты, уровень защиты нашей вакцины — 95%.
Мы 10 млрд дали в регионы на оперативное реагирование на вопросы, связанные со средствами индивидуальной защиты, подготовкой заведений. И 5 млрд выделили на бесплатные лекарства людям, которые лечатся на дому. Знаю точно, что все деньги переданы, а почему они не дошли? Судя по количеству обращений, это все-таки не единичные случаи. Будем обязательно разбираться.
В начале нулевых за чертой бедности было 20%, сейчас — 13%. К 2030 году должно до 6,5% сократиться число тех, у кого уровень дохода ниже прожиточного минимума. Мы существенно повысили пособие по безработице. Но самая тяжелая ситуация складывается у семей с детьми. У нас выстроена целая программа помощи таким семьям. До 1,5 года ввели пособия. Если меньше двух прожиточных минимумов на человека — семье выплачивается один прожиточный минимум на каждого ребенка. От 1,5 до 3 лет — то же самое, но из материнского капитала.
Россия не вмешивалась во внутренние дела США, это все домыслы и повод, чтобы портить отношения между странами. Российско-американские отношения стали заложником внутренней политики США. Мы исходим из того, что вновь избранный президент поймет, что происходит. Он человек опытный, рассчитываем, что хотя бы часть проблем решится при новой администрации.
В рамках «нормандского формата» мы договорились о прекращении боевых действий, это очень важно. Но ничего не разблокировано с точки зрения социальной сферы, экономики. При этом украинские власти дают понять, что они не собираются соблюдать Минские соглашения. Но я хочу сказать, что документ подписан под эгидой ООН и имеет статус международного документа.
Мы прекрасно понимаем, что это легализация материалов американских спецслужб. Что, мы не знаем, что они локацию отслеживают? Это значит, что пациент берлинской клиники пользуется поддержкой этих спецслужб. Но это не значит, что его травить нужно. Кому он нужен? Жена ко мне обратилась — я тут же дал команду выпустить его на лечение в Германию. Трюк заключается в том, чтобы напасть на первых лиц. Это известно и применяется во всем мире. На мой взгляд, не трюками нужно пользоваться, чтобы добиваться признания и уважения, — нужно доказывать свою состоятельность конкретными делами или конкретной программой.
У нас в стране 39,9 тысячи школ, но только 2% работают онлайн. В высшей школе рекомендовано всем перейти на дистанционное образование. Проблемы есть с тем, что касается «железа», есть сложности с подключением к интернету. В 2021 году все школы в РФ должны получить доступ к скоростному интернету. Прямого общения онлайн не заменит. Лучше всего смешанная система. Есть и еще один чувствительный аспект. Студенты жалуются, что платили за образование в нормальном режиме, а в онлайн его качество падает.
Все хорошо в срок, в свое время. Раньше такие вещи было сделать невозможно. Конституция 1993 года принималась в тяжелых условиях, танки стреляли по парламенту, в Москве гибли люди. Она сыграла стабилизирующую роль, помогла восстановить гражданский мир, создала базу для развития. Сейчас у нас другая ситуация, в соответствии с которой мы должны были поменять Основной закон. Например, социальные гарантии, связанные с индексацией пенсии. Сейчас фундаментальные основы национальной экономики позволяют это, и теперь государство обязано это делать. МРОТ не может быть ниже ПМ. Мы можем это сделать? Думаю, можем. Поэтому зафиксировали это в Конституции.
У нас стратегические цели никуда не исчезли. Конечно, коронавирус вносит свои поправки. Развитие первичного звена здравоохранения, например, мы были вынуждены сдвинуть, чтобы отреагировать на возникшие первоочередные задачи. 838 млрд рублей на поддержку граждан — огромные деньги — мы вынуждены были направить. В целом в условиях борьбы с пандемией работа велась напряженная, и за это правительство нужно и можно поблагодарить. Да, правительство формировалось под стратегические цели, и я полагаю, что оно этим задачам отвечает. Мы в целом все отработали и будем развиваться. Все будет по плану.
Важно дать людям возможность отдыхать за границей, но не менее важно развивать внутренний туризм. И мы уже это делаем. Это и кешбэк — возможность вернуть часть денег за поездку. Мы предусмотрели на возврат 15 млрд рублей, освоено только 1,2 млрд. Мы не будем перераспределять эти деньги, будем наращивать этот вид услуги. Обращаюсь к СМИ: поддержите развитие внутреннего туризма, почаще показывайте возможности, которые предоставляет наша страна.
У нас с китайским лидером совпадающие интересы по многим направлениям. Может, это, а может, какие-то флюиды на личном уровне сказались на том, что у нас доверительные отношения с Си Цзиньпином. У нас расходятся взгляды на некоторые вопросы с президентом Эрдоганом, но это человек, который держит слово, он мужчина. Это очень важно, чтобы понять, с кем имеешь дело.
«Северный поток — 2» — очевидно, выгодная для экономики Европы в целом и Германии в частности вещь. Это как дважды два — четыре. Это соответствует национальным интересам германской экономики. Руководство ФРГ старается не вмешиваться, потому что это дело экономистов. Там осталось 165 км. То есть он практически завершен. Я надеюсь, что мы эту работу закончим и что новая администрация США отнесется к партнерам с уважением и вернется в режим добросовестной конкуренции.