На юге Енисейской губернии свободной землицы было хоть отбавляй. Выходцы с Поволжья и Вологодчины вознамерились обосноваться именно в этих местах, на черноземах. Переселенцы рубили избы самовольно, без разрешения волостного начальства, за что коренные чалдоны прозвали новоиспеченную деревню Нахаловкой. В 30-е годы кто-то из местной партийно-советской номенклатуры обратил внимание на ее неблагозвучность, и деревне придумали новое название - Труд, вполне соответствовавшее духу времени.
Нынче Труд - деревенька о двух улицах и тридцати дворах, каких тысячи на бескрайних просторах Сибири. Не сказать чтобы умирающая, но и явно не процветающая. Школу давно закрыли, десяток разновозрастных учеников возят автобусом в соседнее село Иджу. Нет не то что больнички - даже фельдшерского пункта. Из той же Иджи изредка наведывается медсестра, принимает заявки на лекарства, осматривает пациентов. Почтового отделения деревне также не полагается. Привезет почтальон через день-другой корреспонденцию, разнесет раз в месяц по домам пенсии - на том спасибо.
Из присутственных мест в деревне остался сельский клуб, давно не используемый по прямому назначению. Часть площади культпросветучреждения занимает единственная торговая точка, детище расторопного иджинского коммерсанта. У продавца Людмилы Сидоровой ассортимент небогат: соль, сахар, крупы... Хлеба и того нет.
- Его сюда завозить нет смысла, все равно свиньям скормят, - не сомневается Людмила Дмитриевна. - В деревне, почитай, все хлеб сами пекут, молоко и мясо у большинства - свое, соленья-варенья - тоже.
Продавец исполняет по совместительству и обязанности киоскерши - раздает односельчанам прессу, Сама Людмила, кстати, получает газету "Труд". В семье ее прочитают, соседям передадут - другим, третьим... Телевизор, конечно, смотрят и радио слушают, но печатное слово в памяти дольше задерживается. Пищу для размышлений дает, темы для разговоров.
Раньше, когда здесь было крепкое отделение совхоза "Россия", трудовцы от зари до зари вкалывали кто механизатором, кто дояркой. Те времена канули в Лету, оставив грустное напоминание - заброшенные фермы за околицей. Сейчас в коллективном хозяйстве трудится с дюжину селян. Остальные тоже работают не покладая рук, только каждый на себя.
Бывший офицер, парень двадцати с небольшим лет, Антон Стародубцев, унаследовал от деда добротную избу, в которой холостякует в одиночку. В колхоз его не тянет: денег не дают, рассчитываются натурплатой, ни одеться толком, ни обуться. Поэтому он предпочитает помогать по хозяйству пенсионерке-матери и безработному отцу, живущим неподалеку в отдельном доме. Стародубцевы построили теплицу, выращивают ранние овощи, иную огородную зелень, продают на рынках близлежащей Хакасии. Не шикуют, но концы с концами сводят. Не одни они такие: считай, в каждом дворе буренка, лошадь, а то две-три. Тем не менее Антон, выбираясь в окрестные города, энергично ищет работу и оставаться в деревне насовсем не собирается: "Пускай уж родители тут свой век доживают, а наше дело молодое, прыткое".
Половина жителей Труда - одинокие пенсионеры. Однако на печах в праздности не лежат, поскольку часть своих пенсий отдают детям, а на оставшиеся крохи разве проживешь, не работая? У Анны Родионовны и Василия Борисовича Ушкаловых четверо взрослых детей, шесть внуков, все по городам и весям разбросаны. Однако старикам скучать некогда - овечек держат, поросят, птиц.
- 40 лет с мужем в деревне прожили. Он приезжий, я местная. Родичи мои еще из тех, столыпинских, - охотно делится Анна Родионовна. - Всю жизнь в колхозе оттрубили, сейчас свое хозяйство тянем. Ничего, помаленьку дюжим..
В избе Ушкаловых тепло и уютно. Сидят возле окна, чаевничают, телевизор старенький смотрят. Под завывание метели за окном вспоминают прошлое житье-бытье. Дед самокруткой дымит, рассказывает: в начале 90-х понаехали в Труд беженцы-переселенцы из Тувы и не дали тем самым окончательно захиреть деревеньке. Строиться дружно принялись, скотиной-живностью обзаводиться. Благо, землицы здесь и сегодня хватает. Хорошо осели, добротно, оженившись на местных, корни семейные пустили. Так что будет Труд жить. И появятся тут, глядишь, новые подписчики "Труда".