.jpg)
На Новой сцене Театра им. Евг. Вахтангова – обновленная «Гроза» Островского
На открытой в этом сезоне Новой сцене одного из самых востребованных московских театров продолжается череда событийных премьер. На этот раз в Вахтанговском представили «Грозу» Александра Островского в постановке молодого режиссера Уланбека Баялиева.
Ученику Сергея Женовача удалось сбить хрестоматийную пыль со знаменитого произведения. Спектакль смотрится буквально на одном дыхании. Непонимание между старшим и юным поколениями, сильные страсти, загубленная любовь — все это понятно и волнительно для зрительного зала, который живо реагировал на происходящее на сцене.
Тон спектаклю задает лаконичная декорация — лежащая посреди сцены мачта с парусом (сценография Сергея Австриевских). Благодаря ей сразу представляется волжский берег и его широта, просторы, где так естественно приходит в голову мысль — и почему это люди не летают, как птицы?!
Правда, на этом романтическом фоне Кабаниха (великолепная работа Ольги Тумайкиной) нудно распекает домашних, а, обращаясь к снохе, откровенно нарывается на скандал. Причина этого вполне очевидна: Катерина в исполнении молодой примы Театра им. Евг. Вахтангова Евгении Крегжде слишком уж легка и грациозна, слишком красива. В своем простом, но изящном белом платье, она скорее напоминает пушкинскую Татьяну, чем купеческую жену. И даже многометровый платок, который наматывает ей на голову свекровь (сама Кабаниха носит такой же), не портит ее, а только подчеркивает блеск глаз. Словом, при такой внешности недалеко и до греха, который в конце концов и случается.
Примечательно другое: когда в одном из моментов спектакля Кабаниха (кстати, особа в трактовке Тумайкиной очень интересная и отнюдь не старая) снимает свой платок с головы, выясняется, что манерой одеваться она очень похожа на Катерину. Оказывается, суровая купчиха тоже носит достаточно аристократичное и элегантное однотонное платье, подчеркивающее ее фигуру «женщины в самом соку».
Вот кто в их семье выглядит «девочкой чужой», так это Варвара (Екатерина Нестерова). Из-за очень простого коричневого одеяния и босоногости ее даже сначала принимаешь за служанку.
Как бы то ни было, волжский воздух опьяняюще действует на всех трех женщин. Да-да, в постановке Уланбека Баялиева присутствует мотив влюбленности Кабанихи и Дикого (Александр Горбатов). Диалог между этими персонажами остается тот же, что и в пьесе, но вот их интонации и жесты говорят куда красноречивее слов. И этот сюжетный ход в спектакле вполне оправдан, ведь оба персонажа совсем еще не стары и полны сил.
Словом, первый акт заканчивается на такой приподнятой и романтической ноте влюбленности трех пар: Катерины и Бориса, Кудряша (Евгений Пилюгин) и Варвары, и Кабанихи и Дикого, что слова чудаковатого Кулигина (Юрий Красков) о жестоких нравах и дикости местных обитателей кажутся вздором.
Зато второй акт с самого начала дышит бедой: гремит гроза, мачта уже лишилась паруса и оттого смотрится просто тяжелым, устрашающе нависшим бревном. А Катерина выглядит слегка помешанной. Вообще кажется, что печальный финал героини предопределен совсем не ее религиозностью. Конечно, говоря в первом акте о церкви и своем детстве, Катерина и умилена, и тиха. Но когда речь заходит о тайных желаниях, она преображается в женщину удалую, бесшабашную и безудержную, до которой далеко даже видавшей виды Варе.
Дело скорее в том, что героиня оказалась лишена точки опоры. Ее сильное чувство не приняли ни муж Тихон (прекрасная работа Павла Попова), ни предмет ее страсти Борис (Леонид Бичевин), который показывает себя таким же малодушным, как и Кабанов. Вместо того, чтобы последовать примеру Кудряша и Варвары и убежать с Катериной куда глаза глядят, этот красавчик горестно восклицает: «Только одного и надо у Бога просить, чтобы она умерла поскорее, чтоб ей не мучится долго!».
В конце спектакля, бормоча в своем белом платье слова о цветочках на могилке, Катерина удивительно напоминает Офелию. Молодая Кабанова кончает с собой не из-за гнева Кабанихи, а из-за того, что нет человека, ради которого стоило бы пережить эту напасть. А ведь если бы у нее был ребенок, наверное, и финал был бы другим. И с обрыва эта Катерина бы не бросилась, и со слабохарактерным мужем сладила. А лет через двадцать, глядишь, и превратилась бы в копию своей свекрови. Ведь предположил же режиссер, что Кабаниха в молодости тоже пережила несчастную любовь к Дикому. И, кстати, нещадно пиля домашних, эта почтенная матрона искренне считает, что без ее нотаций молодые просто пропадут, потому что сами «ничего-то не знают, никакого порядка».